Дора Михайловна вздохнула, автоматически взглянула на себя в зеркало, ужаснулась и пошла в парикмахерскую — жизнь продолжалась, хотя муж минуту назад и отправился «на дело», — ему предстояло совершить тяжкое уголовное преступление.

В тихом тенистом переулке Борис и Аркадий поджидали Яна Петровича и уже издали увидели его «жигули».

Борис махнул рукой и машина остановилась возле них.

Не дожидаясь приглашения, они сели на заднее сиденье, и Борис сказал приказным тоном.

— Вырубите мотор. Выслушайте последние инструкции.

— Я все проработал, продумал и усвоил, — строго ответил Ян Петрович, не чувствуя уже ни страха, ни робости, ни даже вины перед ними.

— Очень хорошо, — удовлетворенно отметил Борис. — Значит, действуете без истерик, не торопясь, предельно хладнокровно. Деньги берите из кассы. Сейф стоит в углу операционного зала. Если увидите, что он открыт, хватайте бабки и бегите. Теперь держите пистолет.

Борис протянул ему облупленный армейский пистолет.

Ян Петрович, не сдержав дрожи в голосе, спросил:

— Это… Какая модель?

— ТТ. Тульский «Токарев».

— Но я… я не умею стрелять!

— Совсем? — озабоченно поинтересовался Борис.

— Абсолютно!

— А в детстве не стреляли в воробьев из рогатки?

— Да у меня ее не было никогда!

— Ничего страшного, — меланхолично вставил Аркадий. — Мы это учитывали при выборе оружия. Борис вас обучит за секунду.

— Смотрите! — сурово произнес Борис. — Пистолет заряжен, патрон дослан в ствол. Это предохранитель. Снимаете с предохранителя и нажимаете на курок столько раз, сколько вам надо. Сколько пожелаете трупов, столько и будет.

— Да. Но…

— Стрелять нужды нет, — опять промямлил Аркадий. — Вешать вам на шею труп мы не имеем желания. Если вы сами, конечно, не вошли во вкус и не собираетесь прикончить пару кассирш и охранника, чтоб не оставлять свидетелей. Тогда дело другое, препятствовать не будем. Но угрожайте оружием сразу, от дверей. Еще лучше — пальните в потолок, это произведет хороший эффект.

— В потолок я тоже не буду стрелять. Могу в кого-нибудь попасть. Все-таки нервы напряжены.

Борис зло засмеялся.

— Это по первому разу! А потом вы будете проводить эту операцию спокойно, между завтраком и обедом! Штаны у вас еще сухие?

— Не надо так, — сдавленно ответил Ян Петрович и засунул пистолет за ремень брюк.

— Правильно! — одобрил Борис. — Чисто гангстерская манера! У вас явный талант к этому делу, Ян Петрович.

— Вот что, мальчики, — сухо сказал Ян Петрович. — Извольте знать свое место. Вы меня поняли?

Аркадий оттолкнулся от спинки сиденья и наклонился к Яну Петровичу.

— Если вам очень страшно, Ян Петрович, или считаете, что мы к вам несправедливы, то можете отказаться.

— Нет! — выкрикнул он. — Нет! Все это, конечно, идиотизм! Абсурд! Но вся жизнь вокруг стала абсурдом, общество неуправляемым, а мораль перевернулась с ног на голову. Я хочу сделать все, как договорились, стать идиотом, — быть может пойму, наконец, что происходит в сегодняшнем мире!

— Тогда — вперед! — рявкнул Борис.

Ян Петрович включил мотор.

Парни вышли из машины и проследили, как зеленые «жигули» мягко оторвались от бровки тротуара и покатились к перекрестку.

— Строго говоря, Боренька, — врастяжку сказал Аркадий, — морально и психологически он уже добит, совсем готов. Не человек, а живой труп. Может быть, остановим?

— Нет, — сухо ответил Борис.

— Мне нравится ход ваших мыслей, — улыбнулся Аркадий.

— Проверял меня на твердость?

— Да, — сознался Аркадий.

— Сам не пусти слюни. Пошли смотреть трагикомедию.

Они быстро свернули во двор, пересекли небольшой скверик и остановились за кустами, с другой стороны квартала. Отсюда была хорошо видна яркая вывеска на кирпичной стене старого дома: «БАНК».

Через минуту показались зеленые «жигули» Яна Петровича.

Борис взглянул на часы.

— Пока все идеально точно. Три минуты до закрытия.

— Он же педагог. Человек пунктуальный.

— Машину поставил слишком далеко.

Словно услышав Бориса, Ян Петрович, вылезший было из машины, снова сел за руль и подогнал ее поближе к банку.

— Молодец, — похвалил Борис. — Прирожденный гангстер.

— Зря он мотор выключил, — заметил Аркадий.

— По инструкции не должен был. Забыл.