Мотивы-то перед нами старые, но при этом уснащенные вопиющими хронологическими несуразностями. Упомянутый здесь Камбис (Камбиз) — персидский царь, который захватил Египет. Но произошло это в 525–524 годах до н. э. Пифагор к тому времени уже несколько лет жил в Италии и, соответственно, никак не мог оказаться в Египте во время похода Камбиса, попасть в плен и т. д. На египетской земле он побывал значительно раньше: выше отмечалось, что это произошло в правление Амасиса II — предпоследнего фараона перед персидским завоеванием.

Не менее смехотворно утверждение, что Пифагор возвратился с Востока на родину в возрасте пятидесяти шести лет (и только после этого, получается, отбыл на Запад). Вспомним, что родился мыслитель около 570 года до н. э., и всерьез сомневаться в этом не приходится. Получается, что возвращение Пифагора на Самос имело место около 515 года до н. э.? Но в то время Поликрата (а именно его тирания побудила Пифагора покинуть родину) давно уже не было в живых, а Самос находился под персидским владычеством.

Итак, что же можно ответственно сказать относительно восточных поездок Пифагора? Пожалуй, только одно: что они действительно имели место. В этом, кажется, сомневаться нет серьезных оснований. Уж очень настойчиво пишут античные авторы о факте этих поездок.

А вот никаких деталей, подробностей о них мы не знаем и знать не можем. Судя по всему, не знали их уже и древнегреческие писатели, чьи рассказы о Пифагоре до нас дошли. А поскольку сказать что-то было нужно, они на место реальных событий ставили разного рода домыслы: в каких-то случаях более или менее правдоподобные, в каких-то — откровенно невероятные (как взятие Пифагора в плен в Египте Камбисом или его общение с Зороастром).

Сочинялись же все подобные истории в твердом убеждении, что ex oriente lux ("с Востока свет!"). Греки искренне считали, что их культурные достижения были позаимствованы у более древних восточных народов. Отсюда — и тот взгляд на Пифагора, с которым мы познакомились: он-де почерпнул свои знания в Египте, Финикии, Вавилонии…

Удивительно, но взгляд этот распространен и по сей день. Совершенно справедливо современный отечественный исследователь полемизирует с не редкой в науке точкой зрения, согласно которой "геометрию Пифагор усвоил у египтян, арифметику у финикийцев, а астрономию у вавилонян". И далее не менее резонно указывает: "Греки не могли заимствовать философию и науку в готовом виде (как это сделали, например, римляне) по той простой причине, что в VI веке на Востоке не было ни того ни другого" {92}.

Итак, на Востоке Пифагор бывал, но явно не с целью расширить свой кругозор в области математических наук. Да и в том, что он плавал туда для изучения эзотерических религиозных ритуалов, тоже позволительно усомниться. Нам представляется, что ответ проще: это были торговые вояжи. Напомним, что отец мыслителя был, вероятнее всего, знатным и богатым купцом. Так что же неестественного в том, что молодой человек перенял отцовское дело? Есть к тому же очень яркая параллель: Солон, другой знаменитый эллинский мудрец. Про него совершенно точно известно, что он в молодости много путешествовал, и именно по делам торговым. В том числе, между прочим, посетил и Египет.

Другое дело, что, побывав в этой древней и прославленной стране, в которой уже целые тысячелетия к тому времени существовала великолепная, самобытная цивилизация с ее грандиозными памятниками, — и Пифагор, и Солон, и кто бы то ни было иной из греков просто не мог не впечатлиться увиденным. Повлияло ли на желание Пифагора стать философом, богословом, ученым его пребывание в Египте (и, возможно, также в других странах Востока)? Полагаем, что на этот вопрос можно ответить утвердительно.

Согласно источникам, путешествовал Пифагор в своей молодости не только в дальние страны, но и в пределах бассейна Эгейского моря, то есть в Греции как таковой: был на островах Лесбосе, Делосе, Крите, в Милете, Спарте, Дельфах. Это тоже вполне возможно. Эгеида архаической эпохи прямо-таки кишела энергичными эллинами, разъезжающими туда-сюда с разными целями.

В порядке курьеза приведем одно свидетельство о посещении Пифагором Дельф. "Остановившись по пути в Дельфах, он написал на гробнице (!! — И. С.) Аполлона элегические стихи о том, что Аполлон был сын Силена, убитый Пифоном и погребенный в месте по имени Трипод ("треножник". — И. С.)" (Порфирий. Жизнь Пифагора. 16).

Обычно считалось, что, наоборот, Аполлон убил змея Пифона, сторожившего место, где впоследствии возник Дельфийский оракул. И никакой "гробницы Аполлона", разумеется, быть не могло, поскольку в понимании греков Аполлон — бог, вечный и бессмертный. Но каких только небылиц не складывали о Пифагоре!

Все источники относят странствия Пифагора к тому времени, когда он еще жил на Самосе, иными, словами, к годам его молодости или, во всяком случае, к первому периоду его деятельности. А потом…

"Воротившись в Ионию, он устроил у себя на родине училище; оно до сих пор называется Пифагоровой оградой, и самосцы там собираются на советы по общественным делам. А за городом он приспособил для занятий философией одну пещеру и проводил там почти все свои дни и ночи, беседуя с друзьями" (Порфирий. Жизнь Пифагора. 9).