Когда Мурик приблизился к Ламбре, тот осторожно удалял остатки стекла в раме, а потом открыл окно и нырнул внутрь квартиры. Мурик искал, прежде всего, какие-нибудь записи или дневники, пусть и пролежавшие в воде, но могущие дать ответы на интересовавшие его вопросы. Ламбре бросал все вещи подряд в санитовый мешок, чтобы потом, в лаборатории, поместить собранное в водяной бокс и внимательно всё изучить.

Во второй комнате, которая, видимо, была библиотека, Мурик увидел целый шкаф книг и понял, что здесь они застрянут надолго. Вначале он внимательно осмотрел полки, освещая их фонарём, чтобы поискать на них что-нибудь рукописное: тетради, записные книжки, документы. Верхние полки, выстроившись ровными корешками книг, не давали надежды на успех, а вот внизу, разнобой размеров и форматов, вселяли некоторую надежду.

Перебрав несколько записных книг, Мурик упёрся взглядом в старый переплёт и понял, что нашёл то, что искал. Он осторожно вытащил его с полки и медленно открыл посредине. Листы, пропитанные водой, раскрылись, и Мурик увидел немного расплывшиеся буквы, которые можно было читать. Наклонные буквы как будто бежали по странице, а может быть дрожал фонарь в руках Мурика, но он, читая, не сразу понял смысл написанного, пока не сосредоточился, чтобы вникнуть в текст.

Заплывший в библиотеку Ламбре, посветил ему фонариком и Мурику поднял палец вверх, показывая, что нужно всплывать. Ламбре поплыл к окну, а Мурик, закрыв книгу и положив её в санитовый пакет, уже не сомневался, что это дневник, и, работая ластами, поспешил за своим помощником.

Вынырнув из окна, он увидел вверху чью-то фигуру, а человек в маске, висевший в воде рядом, саданул его чем-то по лбу. В последний момент ясного сознания Мурик ощутил, как из его рук выдирают санитовый пакет с дневником.

Привычно постучав в дверь, Орлов не услышал ответа и уже собирался уйти, так как Эмилия, вероятно, куда-то ушла, но дверь открылась, и на пороге показался высокий крепкий мужчина с кудрявой головой, длинными бакенбардами и весьма пронзительным взглядом. Его белый шейный платок, высовываясь из-под шёлкового шарфа, выглядел несколько неряшливо, а просторное пальто увеличивало его и так огромную фигуру. Рассматривая в упор Орлова, он спросил:

— Что вам угодно, мсье?

Орлов, не зная мужчину, не мог понять, кем он является для Эмилии, поэтому представился и сказал:

— Генерал-майор Орлов. Я хотел бы видеть мадемуазель Эмилию.

— Боюсь, что мадемуазель Эмилия не сможет вас принять, — сказал мужчина, не представляясь, и Орлов собирался применить силу, чтобы увидеть любимую, но она, видимо, услышала его голос и сама подошла к двери:

— Мишель! Я рада тебя видеть! — воскликнула она, но её заплаканное лицо говорило о том, что она только соблюдает правила приличия.

— Что случилось, Эмилия? — спросил Орлов, проходя в дом мимо неохотно посторонившегося мужчины.

— Знакомься, это мсье Эжен-Франсуа Видок, он занимается расследованием, — сообщила Эмилия, показывая на мужчину.

— Расследованием чего? — не понял Орлов.

— Ах, меня обокрали, — воскликнула Эмилия, снова пуская слёзы.

— К сожалению, я должен вас покинуть, — сообщил Видок и, кивнув Орлову, добавил: — Дела.

Возле порога он обернулся и сказал Эмилии:

— Если вспомните что-нибудь важное – найдёте меня в «Сюртэ» на улице Святой Анны.

Расспросив Эмилию, Орлов узнал, что её ограбили подчистую, не оставив ей ни одного су. Как оказалось, она получала ежегодную ренту, которую хранила в стене спальни за картиной. К тому же грабители опустошили в её доме все ящики, забрав драгоценности и серебряные приборы.

— Представляешь, они украли даже твой портрет, — хлюпая носом, сообщила Эмилия.

Выслушав её, Орлов вытащил из кармана всю наличность, что у него была, и выложил на стол.

— На первое время, — сказал он, поглаживая её волосы, — а завтра попрошу жалование за четыре месяца и передам тебе.

— Милый Мишель, — улыбнулась ему Эмилия, — это очень трогательно, но я не могу принять у тебя деньги.

— Почему? — не понял Орлов.

— Я тебя люблю.

Орлов застыл, пораженный логикой Эмилии. Он мог ожидать любой ответ, но не такой.

— Почему? — снова спросил Орлов, вглядываясь в её большие глаза.

— Как ты не понимаешь? — удивилась она. — Если я возьму деньги, я буду выглядеть, как содержанка, — сказала Эмилия, отвечая ему взглядом.

Орлов на мгновение задумался и спросил:

— Если бы эти деньги дал тебе муж, ты бы не выглядела содержанкой?

— Нет, — улыбнулась Эмилия, — но ты мне не муж.

Орлов стал перед Эмилией на одно колено и спросил:

— Я прошу у тебя руки, ты будешь моей женой?

Эмилия растерялась и не знала, что сказать. Опустившись на колени рядом с Орловым, она посмотрела на него и взволновано сказала:

— Мишель, это так неожиданно. Я, право, не знаю, что тебе ответить. Сможешь ли ты принять меня такой, какая я есть?

— Ты мне нравишься, такая как есть, — сказал ей Орлов и спросил: — Ты согласна быть моей женой?