– Мы все в финале попадем сюда, – тихо проговорил Винсент. – Пара монет на глаза, кровь как желе, синяя кожа и ледяная плита вместо матраса.

– Я предпочитаю сгореть, чем мерзнуть здесь, – заметил я.

– Ад как раз для этого, Алджерс.

Мы поднялись еще на один ярус, и я наконец обнаружил знакомое имя.

– Припоминаю этого парня, – сказал я. – Тео Боратто.

– Тео Боратто… – повторил Винсент и нахмурился. – Ну да, в ту ночь мы захватили Райми.

– Кого?

– Капака Райми. Типа, которого мы отпустили.

Я напряг память. Я входил в состав взвода поддержки, нас послали уничтожить Боратто и его людей. Перед отбытием Тассо, построив нас, описал молодого человека, который будет сопровождать Боратто и которого мы обязаны взять целым и невредимым, даже если нам придется рисковать ради этого жизнью. На нем не должно было быть ни царапины. Почему – нам не объяснили.

– Он теперь работает на Кардинала, верно? – спросил я, припомнив обрывки сплетен, которые слышал в ресторане «Шанкар».

– Точно, – кивнул Винсент. – Любимая мартышка Кардинала.

Под нами появился высокий мужчина в белом халате.

– Мистер Карелл? – позвал он.

– А? – отозвался Винсент, наклоняясь над перилами.

– Я доктор Сайнс. Вы приехали, чтобы забрать мисс Скайлайт?

– Вы все правильно поняли, док.

Пока мы двигались по артериям Холодильника, доктор Сайнс хранил молчание. Спустя пять минут мы вошли в большую секционную. Застывшие трупы с вывалившимися внутренностями висели на стальных крючках, вделанных в белоснежные стены. Я ужаснулся, когда увидел их первый раз. Подумал, что они настоящие. Только когда заметил, что патологоанатомы посмеиваются, понял, что муляжи. Такой вот лабораторный юмор.

В помещении находились другие врачи и ассистенты, в фартуках и перчатках, запачканных кровью и гноем. На нас они внимания не обращали.

Наш труп лежал вниз лицом на плите, голый, бело-синий.

– Я снял ее отпечатки пальцев, зафиксировал размеры, сфотографировал, – сообщил доктор Сайнс. – Пришлось поторопиться. Пока ждал вас, разглядывал ее спину. Грубая работа.

Спина мертвой девушки была исполосована чем-то острым. Глубокие раны образовывали неровный круг между лопатками, от которого отходили несколько прямых разрезов.

– Что это? – спросил я.

– Возможно, символ солнца, – ответил доктор Сайнс.

– Я этого не заметил, когда привозил ее, – заметил Винсент.

– Тогда мешала свернувшаяся кровь. Мы ее смыли. Удивительные вещи открываются при мытье трупа. – Он слегка улыбнулся, но нам с Винсентом было не до смеха. – Какой вы желаете ее получить?

– В смысле? – не понял Винсент.

– Вы хотите вернуть ее такой, как сейчас, или вам она нужна окровавленной, как будто ее только что убили. Вы ведь собираетесь отвезти ее на место преступления, я правильно понял?

– Да, – кивнул Винсент и в неуверенности почесал нос. – Я весь изгваздался, когда вез ее сюда. Не охота снова портить костюм… Мы заберем ее чистой, – заключил он.

– Понадобится мешок или что-то в этом роде, – сказал я.

– Док? – Винсент шмыгнул носом.

– Да, труп придется упаковать.

– Тогда действуйте, приятель! У нас времени в обрез. – Винсент улыбнулся мне, когда доктор Сайнс рассерженно щелкнул пальцами, подзывая одного из ассистентов. Потом шепнул: – Полезно держать их в узде.

– Я бы не стал их доставать, – прошептал я в ответ. – Могут отыграться на любом, чей труп сюда попадет.

Винсент пожал плечами:

– Когда завернусь, мне уже будет все по барабану… Давай перевернем девку, так удобнее паковать. Ты какую сторону предпочитаешь, левую или правую?

– Мне все равно.

– Тогда я зайду справа – не хочу первым услышать ее сердце, если оно вдруг забьется. – Винсент дико заржал и схватил мертвую девушку за руку.

В этот момент подошел ассистент с пластиковым мешком. Я взял ее за другую руку. Она была холодной. Застывшей. Липкой.

– Готов? – спросил Винсент. Я кивнул. – Раз, два, три.

Мы перевернули труп на спину, и Винсент потянул его к краю плиты. Я начал толкать закоченевшее тело, но тут мой взгляд упал на лицо мертвой девушки, и я оцепенел.

– Сделай хоть вид, что помогаешь, – возмутился Винсент. – Не собираюсь делать все один…

Увидев мое лицо, он осекся.

– Черт, Алджерс, ты выглядишь белее трупа. В чем дело?

Я тупо тряхнул головой.

Винсент наклонился и влепил мне пощечину.