В глаза сразу бросились марионетки. Десятки марионеток черного цвета. Развешанные по стенам, сваленные на полу, лежащие вповалку на огромном столе в центре помещения. Разумеется, я слышал о страсти Кардинала к марионеткам, но никак не ожидал увидеть их собственными глазами. На мгновение мне показалось, что я по ошибке зашел в магазин игрушек. Затем я заметил Кардинала, сидящего в кожаном кресле за столом, и все встало на свои места.

– Ал! – приветствовал он меня тоном старого друга. – Садись. Чувствуй себя как дома. Хочешь что-нибудь? Кофе, перекусить, пиво?

– Нет, спасибо.

Голова пошла кругом от неожиданности. Я ждал совсем другого приема. Я подвинул пластиковый стул и сел напротив Кардинала. По привычке рука потянулась к берету, и я его принялся поправлять. Кардинал забавлялся, наблюдая за мной.

– Если хочешь, можешь снять, – предложил он. – Ваши береты мне никогда не нравились. Это была идея Тассо.

Я с благодарностью стянул берет.

Назвать Кардинала красавчиком язык не повернется. Примерно шесть с половиной футов роста или даже выше. При этом тощий, кожа да кости. Большой, по-боксерски перебитый нос. Коротко подстриженные волосы. Торчащий кадык. Землисто-серая кожа. Голова узкая и вытянутая, рот непропорционально широкий. Одет проще некуда: мешковатый синий спортивный костюм и стоптанные кроссовки. Никаких драгоценностей. На правом запястье дешевые электронные часы. Если бы я так оделся, меня бы дальше задних ворот не пустили.

– Давай перейдем к делу, – сказал он. – Ты знал Николу Хорняк? – Я кивнул. На коленях у Кардинала лежала раскрытая папка. Как бы мне хотелось заглянуть в нее. – Давно знал?

– Примерно месяц.

– Ты ее трахал?

– Да, – спокойно ответил я на грубый вопрос.

Кардинал опустил глаза на бумаги:

– Но ты сказал мистеру Вельду, что отношения были несерьезными.

– Мы встречались несколько раз в неделю, выпивали, иногда ужинали и отправлялись домой или в гостиницу. Ничего больше.

– Гм… – Кардинал снова бросил взгляд на бумаги. – Вы вместе выпивали. Я думал, что ты завязал.

– Так и есть. Ник заказывала вино, я пил минералку.

– Как насчет наркотиков?

– Нет.

– Ни она, ни ты?

– Нет.

– Никола Хорняк никогда не употребляла наркотики?

– При мне нет.

Снова многозначительное «гм». Затем Кардинал сменил тему:

– Ты уже довольно давно работаешь у нас. Тебя любят товарищи, уважают начальники. Считают умным, способным. Трудолюбивым. Но ты за это время почти не продвинулся, так ведь?

Я пожал плечами, неуверенно улыбнулся:

– Я доволен.

– Но ты не продвигаешься. Человек твоих способностей и твоего опыта уже давно должен был получить повышение. Я знаю, что к тебе обращались и мистер Тассо, и мистер Вельд, но каждый раз, когда они предлагали тебе работу, предполагающую большую ответственность, ты отказывался.

– Я доволен тем, что имею.

– Или боишься продвинуться?

– Я видел, что случалось с теми, кто поскальзывался, взбираясь по карьерной лестнице. Подчищал за некоторыми из них. Мне это никогда не казалось стоящим делом.

– Что, если я предложу тебе повышение? Если бы я сказал, что хочу избавиться от Франка, ты бы занял его место?

Я молча смотрел на Кардинала.

– Я говорю серьезно, – сказал он. – Не насчет того, чтобы избавиться от мистера Вельда. Но я мог бы назначить его на другую должность, так чтобы ему не приходилось постоянно цапаться с мистером Тассо. Я уже составил список подходящих кандидатур на это место. Могу тебя внести в этот перечень?

– Мне туфли Франка не по размеру, – пробормотал я. – Я ничего не понимаю в менеджменте или в руководстве.

– Когда мистер Вельд начинал, он тоже ничего не знал. Мало кто знает. Вожаками не рождаются, а становятся.

– Не знаю, что и сказать… Я думал, вы хотите поговорить о Ник. А так… – Я с трудом подбирал слова.

– Я уже некоторое время к тебе присматриваюсь, – заметил Кардинал.

– Ко мне?

– Ты никогда не задумывался, почему мистер Тассо так много тобой занимался, когда ты поступил в гвардию? Почему он взял тебя под крыло?

– Я думал, что нравлюсь ему.

Кардинал рассмеялся:

– Интересы и дружеские отношения мистера Тассо принадлежат мне. Я попросил его за тобой присматривать.

– Почему?

– Потому что знал твоего отца.

– Тома Джири? – выдохнул я.

Кардинал кивнул:

– Славный был человек. Из тех, на кого я мог положиться. Вот я и подумал, что, если сын окажется ему под стать, неплохо иметь его в своей команде.

– Я едва знал своего отца, – проговорил я. – Он мало бывал дома, когда я рос. Исчез вообще, как только мне исполнилось семь. Я понятия не имел, что он был связан с вами.