Шрифт:
— И правильно сделал, — заметил Никулин.
На лице Галины появилась виноватая улыбка.
— Боится. У нас ведь двое детей. Знаете, все может случиться. Но я их не боюсь, — закончила она резко. — Пусть они боятся, у них грязные души.
Никулин провел Пешкину до самого дома, несмотря на то, что она упорно отказывалась.
На обратном пути он думал, как поступить с Кошкиным и Луневой. Они двое или еще кто? Три выстрела, на месте убийства следы по крайней мере троих. Тот третий или третий и четвертый могут скрыться, если заметят, что-либо неладное. Но Галина Пешкина уже заронила подозрение у преступников. Теперь они постараются выяснить, одна ли она знает об этом «Васе», о парне. Выпущенные на свободу, если они и участвовали в преступлении, ничего определенного не скажут преступникам. Одной Галине Пешкиной придется рисковать. И сможем ли мы в любую минуту помочь ей?
Со всеми этими сомнениями он пришел к Бородину.
— Положимся на ее смелость и находчивость и на наше внимательное отношение ко всему случившемуся.
XII
— Что это ты, милая, хитрить надумала? — такими словами встретила Шура Лунева Пешкину, как только увидела ее. — Мы тебя весь вечер прождали, а ты и не пришла.
— А кто это «мы», — недобро глядя на нее, спросила Галина.
— Я и Вася, — ответила Лунева.
— А зачем приходить? Вы мне не нужны.
— Ты же просила найти парня, который приходил за Петром Кириком. Вот мы и нашли его.
— Где же он?
— Сейчас его нет, на работе, а вчера был. А тебе он еще нужен?
— Конечно, — неожиданно для себя ответила Галина.
— Тогда давай встретимся вечером, он обязательно придет.
Галина колебалась, но старалась не выдать себя. Она знала, что подвергает себя и семью опасности.
— Хорошо, — бросила она небрежно. — Только это в последний раз. И вообще, Шура, тебе, наверное, так же, как и мне, следовало помочь узнать, кто увел Петра Кирика. Если это твои близкие друзья, они что-то знают, спроси у них и скажи сестре Кирика.
— Они мне такие же друзья, как и тебе, — грубо ответила Лунева. — Тебе интересно, ты и узнавай.
Когда солнце скрылось за горизонтом и в воздухе повисла вечерняя прохлада, Галина Пешкина, снова никого не предупредив, пошла на опасное свидание.
— Идем скорее, Вася ждет на Заречной, — сообщила Лунева.
Обе шли молча, изредка перебрасываясь словами. У реки, возле узенького деревянного мостика их встретил высокий худощавый человек в клетчатом костюме. Подойдя к нему, Лунева скороговоркой сообщила:
— Ну, вот я и привела ее.
Человек с ног до головы оглядел Пешкину и, сплевывая, сквозь зубы произнес:
— Здравствуйте, гражданочка.
— Здравствуйте, — ответила Галина, оглядываясь на Луневу.
— Теперь и поговорите, а я пойду… — равнодушно бросила Лунева.
— Что ты, я одна не останусь, — проговорила Галина и рванулась вслед за Луневой.
— Нам нужно объясниться, — медленно произнес худощавый человек, — без свидетелей.
— Ну, что же, — понимая недоброе, произнесла Галина, — пусть и Шура останется. Я вас никогда не видела и не знаю, о чем нам говорить. Слышишь, Шура, это не тот, который стучал в окно.
— Меньше разговоров, — сказал худощавый и скомандовал: — Идите обе за мной, — и, не ожидая согласия, зашагал по мостику на противоположный берег.
Возле зарослей ивняка он неожиданно остановился и, повернувшись к Галине, резко спросил:
— Что тебе нужно от Кошкина?
— Ничего, — неуверенно промолвила Галина, боязливо оглядываясь по сторонам.
Тон разговора, вид худощавого уже не оставляли сомнения, что она зашла слишком далеко и опасения мужа были вполне основательны — перед ней был какой-то бандит, возможно тот, который и убил их соседа.
— Ты же преследуешь его! — прохрипел он почти в лицо. — Видишь это? Запомни! — Он достал из кармана пистолет и повертел перед лицом испуганной женщины.
Галина не помнила, как дошла в этот вечер домой. Почти не раздеваясь, бросилась в постель. В ее ушах звучали последние слова худощавого: «Ты у нас на примете, запомни».
Худощавый оказался точным. На второй день, когда поздно вечером Галина возвращалась из города домой, ее снова встретил незнакомый человек.
— Пойдем, поговорим, — сказал он грубо.
— Отстаньте от меня. Я не хочу говорить ни о чем.
— Шура, выйди сюда и скажи, что она у нас на примете.