Шрифт:
«А почему бы им не выращивать арбузы сразу в форме чемоданов, с ручками из бахчевых плетей?» — пришло вдруг в голову Куропёлкину.
Следующее соображение показалось Куропёлкину логичным и даже разумным. Сейчас же надо было устроить его свидание с сапожником Бавыкиным. Хотя бы для беседы по поводу починки Башмака. Но эгоизм возможного предпринимателя (при условии заиметь бахчи в Соль-Илецке или в Камызяке под Астраханью) обращаться с идеей арбуза-чемодана к чудику Бавыкину запретил. У того хватит своих забот и блажей. И Куропёлкин искажать смыслы и порядок требований Ультиматума не стал.
К тому же тотчас было разъяснено, что квадратные японские арбузы поспевают не для еды, а для интересов рекламы, так вышло, влажная плоть их приобретает форму, но не добирает сахара, и они безвкусны. Японцы хитры, но порой — и без толку. Стало быть, рентабельность идеи и бахчей в Соль-Илецке следовало ещё серьёзно обдумать.
Внутри дома ни с того ни с сего закуковала кукушка. Куропёлкин отправился по звуку отыскивать её гнездо и на чердаке увидел ходики.
Время они провозглашали обеденное.
152
Понятно, что незамедлительно позвонили в дверь.
Стюард Анатоль выглядел официантом-жонглёром, выигравшим в сытом городе Сингапуре стометровку с полным подносом в правой руке.
— Анатоль, — поинтересовался Куропёлкин, — ты опять, что ли, с тюбиками?
— Ну, понимаете, Евгений Макарович, — попытался вразумить Куропёлкина Анатоль, — я всего лишь посыльный…
— То есть опять тюбики, — заключил Куропёлкин. — При всём моём уважении к посыльным я должен под зад коленом вернуть тебя к твоим шефам из кухни «Под надзором».
— Это ведь вам на пользу! Вам! — воскликнул Анатоль. — Вас же исследуют, чтобы приравнять к лётчикам-испытателям! Или даже к… И тут свои правила питания…
— К кому, к кому? — взъярился Куропёлкин. — Может быть, ещё и к собачкам Белке и Стрелке? Впрочем, ты о них и не помнишь.
— Насчёт к кому, это мои ошибочные и ненужные догадки, — тихо заговорил Анатоль. — Забудьте о них. Так я оставлю вам обеденный поднос?
— Ни в коем случае! — грозно разъяснил Куропёлкин. — Катись с ним подальше! И более меня не разочаровывай! Поголодаю для пользы тела. Не в первый раз. И если подохну — тоже не беда.
— Вы меня обидели, — грустно произнёс Анатоль.
— Катись, катись! — подбодрил его Куропёлкин. И тут же спохватился: — Передай своим шефам вот эту книгу Жалоб и предложений.
— Ой! — спохватился и стюард Анатоль. — Разволновался и забыл. И вам велено передать посылку.
Из клеёнчатой сумы, свисавшей с ремня у левого бедра, Анатоль извлёк посылку и вручил её Куропёлкину.
Посылка в кремовой упаковочной бумаге выглядела горбатой, её стягивала бечёвка, а важность ей придавала блямба сургуча.
Куропёлкин разорвал бечёвку и высвободил из-под сургуча Башмак.
Башмак по-прежнему требовал Каши.
153
Через час в дверь снова позвонили.
И опять звонил стюард Анатоль.
— Простите, Евгений Макарович, — поспешил Анатоль, — прошу вас, не захлопывайте дверь! Два слова!
— Ну, ладно. Два слова. И не более!
— Во-первых, раз вы решили голодать, мне необходимо вернуть на кухню утреннюю посуду. Вот вам пакет.
Куропёлкин накидал в пакет тюбики и флаконы, доставил их Анатолю.
— Спасибо! Большое спасибо! — раскланялся Анатоль. — Теперь во-вторых. Люди, которые сейчас размышляют, заводить ли с вами сотрудничество, не всё поняли в смыслах некоторых ваших требований.
— Это каких же?
— Ну, например, что значит ваше последнее требование.
— Не последнее, а концевое. И что же такого особенного в этом требовании? — спросил Куропёлкин.
А сам и не помнил, что он сгоряча под конец потребовал.
— Скрасить моё одиночество, — будто чтецом телеподсказчика принялся повторять требование Куропёлкина Анатоль, — скрасить моё одиночество присутствием вблизи меня Баборыбы мезенской породы…
«Надо же! — подумал Куропёлкин. — Какие толковые мысли приходят иногда мне в голову!»
Спросил будто бы в недоумении:
— Ну, и что же тут такого непонятного? Для счастливых дней мне необходима Баборыба.
— Кто такая Баборыба? — растерялся Анатоль.
— Обыкновенная Баборыба. Мне нужна самая простая, но красивая, — сказал Куропёлкин. — Мезенская. Без чешуи, без плавников и без хвоста. Ходит по траве босиком. Рост, желательно, — 172–175 см. Шатенка. В крайнем случае, брюнетка. Но не крашеная.