Признаться, я был слегка раздражен. Шерлок развенчал двух моих любимейших литературных героев, причем сделал это небрежно, буквально походя. Я отошел к окну и принялся рассматривать шумящую улицу. “Он, конечно, умен, ничего не скажешь. Но чересчур самоуверен”.

– В наши дни уже нет ни преступлений, ни преступников, – недовольно заговорил Шерлок. – Мозг в нашем деле становится ненужным инструментом. Я знаю, что мог бы прославиться. Не было и нет на свете человека, который отдал бы столько времени и таланта на изучение техники раскрытия преступлений, сколько отдаю я. Но какой от этого толк? Нет настоящих преступлений, а значит, и раскрывать нечего. Случаются, конечно, иной раз кое-какие делишки. Но в основном – топорщина, примитив. Причем, с такими очевидными мотивами, что их способны увидеть даже детективы из Скотланд-Ярда, но и только. Скучно.

Меня все больше раздражал тон Шерлока, его вызывающее нахальство и высокомерие, и я решил сменить тему разговора.

– Интересно, что он там высматривает? – спросил я, показывая на дюжего, просто одетого человека. Неторопливо шагая по противоположной стороне улицы, он то и дело посматривал на номера домов. Это был явно посыльный – в руке он держал большой синий конверт.

– Вы имеете в виду отставного сержанта морской пехоты?

“Вот надоел. Корчит тут из себя всезнайку”, – подумал я. – “Понимает, что я не брошусь на улицу проверять его слова”.

Не успел я это подумать, как человек, за которым мы наблюдали, увидел номер на нашей двери и торопливо перебежал через улицу. Мы услышали громкий стук, затем глухой низкий голос и тяжелые шаги на лестнице.

– Для мистера Шерлока Холмса, – произнес посыльный, входя в комнату и протягивая моему приятелю конверт.

«Прекрасная возможность сбить с Шерлока спесь», – обрадовался я. – «Какая удача. Он наверняка не ожидал, что этот тип поднимется к нам».

Я с самым невинным видом подошел к посыльному.

– Извини меня, приятель, – вкрадчиво заговорил я. – Могу ли я тебя кое о чем спросить? Например, чем ты занимаешься?

– Как чем? Служу посыльным, – довольно грубо ответил тот. – Униформы на мне нет? Так я отдал ее в починку, обтрепалась маленько.

– А кем ты служил раньше? – задал я свой коварный вопрос и бросил в сторону Шерлока многозначительный взгляд.

– Сержантом королевской морской пехоты, сэр. Ответа не будет? Нет? Слушаюсь, сэр! – прищелкнув каблуками, он выбросил вверх руку. Отсалютовав нам, он вышел из комнаты.

Признаться, получив свежее доказательство правильности выводов моего компаньона, я был ошеломлен. Мое уважение к его аналитическим способностям неизмеримо возросло. И все же глубоко внутри беспокоил меня червячок сомнения: не был ли весь этот эпизод подстроен заранее. Хотя, с какой стати Шерлоку лишний раз поражать меня своими незаурядными талантами? Какая ему польза от этого? Тем не менее, некоторые сомнения оставались. Я взглянул на Шерлока. Он уже закончил читать письмо и отсутствующим взглядом смотрел перед собой. Я уже нередко замечал это выражение глаз Холмса и обратил внимание, что при всей своей отвлеченности оно свидетельствовало о напряженной работе мысли.

– Черт подери, как вы догадались? – спросил я.

– Догадался о чем? – раздраженно отозвался он.

– Ну, о том, что этот человек – отставной сержант морской пехоты?

– У меня нет времени на пустяки, – резко ответил он, но тут же спохватившись, улыбнулся и уже мягче прибавил: – Простите, меня за грубость. Вы прервали ход моих мыслей, но, возможно, это и очень кстати. Так вы, стало быть, не поняли, что перед вами флотский сержант?

– А откуда ж я мог понять?

– Как я уже говорил вам, это легче увидеть, чем объяснить. Представьте на секунду, что вам требуется доказать простую вещь, что дважды два – четыре. Уверяю, вы не сможете этого сделать без подготовки, хотя сам результат не вызывает у вас сомнений. Так вот. Даже на таком расстоянии я увидел у него на руке татуировку – большой синий якорь. Из этого я сделал вывод, что человек был связан с морем. Выправка у него военная, на лице – баки, тоже любимое украшение военных. Следовательно, перед нами военный моряк. Потом я обратил внимание на его уверенную походку, некоторый налет властности на лице и на гордо поднятую голову. И заметьте, как твердо он ставит трость. Из этого я сделал заключение, что это не простой матрос, а офицер. А возраст его говорит, что он в отставке. Вот и все объяснение. Сложите эти факты, и вы получите бывшего флотского сержанта, а ныне почтенного пожилого человека с устоявшимися привычками и размеренной жизнью.

– Вот это да! – восторженно воскликнул я.

– Ничего особенного, – ответил Холмс. Но по его деланно безразличному лицу я понял, что он доволен произведенным на меня впечатлением. Ему явно льстило, что я так восхищаюсь его талантом. – Кстати, совсем недавно я жаловался на отсутствие настоящих преступлений. Очень похоже, что я ошибался. Взгляните-ка вот на это, – он перебросил мне через стол письмо, которое принес посыльный.

– Какой ужас! – воскликнул я, пробегая его. – Просто невероятно!

– Да, здесь мы имеем дело с преступлением из ряда вон выходящим, – спокойно заметил Холмс. – Вас не затруднит прочесть письмо еще раз, но уже вслух?

Я взял его и стал читать:

«Дорогой мистер Шерлок Холмс!

Сегодня ночью в доме № 3 на Лористон-гарденс, недалеко от Брикстон-роуд произошло чрезвычайное происшествие. Около двух часов ночи наш полисмен, делавший обход, заметил в пустующем доме свет. Заподозрив неладное, он подошел к дому и обнаружил, что дверь в него открыта, а в передней, совершенно пустой, лежит труп неизвестного хорошо одетого джентльмена. В кармане его пальто полисмен нашел визитные карточки на имя Еноха Дж. Дреббера из города Кливленда, штат Огайо, США. Намеков на разбойное нападение – никаких. В комнате имеются пятна крови, но признаков насильственной смерти на трупе не обнаружено. Как он очутился в пустующем доме – непонятно, и вообще все дело – сплошная загадка. Если хотите застать меня здесь, то приезжайте до двенадцати дня. До вашего прибытия в доме все останется так, как было. В случае невозможности приехать сюда, заходите ко мне, я познакомлю вас с деталями и сочту за честь выслушать ваше мнение по этому делу. С уважением, Тобиас Грегсон».