— Вы самокритичны.

— Мне иначе нельзя.

— А что же это такое — «Программа КЭВ»?

— Герасимов! — окликнул Председатель своего сотрудника, все еще стоявшего у дверей с папками в руках.— Герасимов, подай-ка матерьялы! Подай и сам сядь вот сюда, ты нам можешь вот-вот понадобиться.

«Папка № 1» была солидной, и на ней значилось: «Проект программы Мировой Культурной Эволюции». А ниже: «...с точки зрения социалистической революции и современной международной обстановки».

Герасимов, дождавшись, когда Корнилов прочтет этот заголовок, развязал папочные тесемки и сказал:

— А вот тут, далее, тут по существу дела.

«Раздел первый. Общие положения. Принципы и постановка вопроса»,— прочел Корнилов, а дальше еще шли и шли параграфы...

«§ 1. Мировой социальной революции должна предшествовать мировая культурная эволюция, а не наоборот, как это утверждают некоторые.

Почему?

Потому что социальные революции предусматривают перераспределение только материальных благ и ресурсов, тогда как главное — это блага духовные и культурные. Ведь духовному человеку нужно меньше благ материальных, и наоборот — бездуховному они нужны без конца и края — вот в чем дело.

§ 2. Только культурная эволюция, в состав которой первым пунктом входит перераспределение благ культуры и просвещения, может обеспечить искомое и долговременное равенство, так как именно неравенство культурное (неравный образовательный ценз, неравный доступ к книгам и другим источникам знаний, неравный доступ к планам государственного развития — последние слова были подчеркнуты двумя жирными красными линиями,— неравный доступ даже в музеи и картинные галереи), вот что является причиной социального и культурного неравенства.

§ 3. Перераспределение культурных благ и обмен культурными ценностями между народами, которые издавна и в достаточном количестве обладают таковыми, дело трудное, однако выполнимое, и к нему-то Совет «Программы КЭВ» и призывает глав всех соответствующих правительств (см. «Воззвание Совета КЭВ к главам культурно развитых государств», папка № 4, стр. 14 — 19).

Совершенно особое положение в осуществлении «Программы КЭВ» займут страны и государства малого развития, и даже совершенно дикие, но возникающие здесь трудности не должны стать непосредственным препятствием для поставленной задачи, для получения каждым гражданином мира своей справедливой доли культурных благ и культурных ценностей, как-то: книг, музыкальных нот и инструментов, театрального оборудования и проч. (список предметов, подлежащих справедливому перераспределению, см. в Приложении 9, папка № 3, стр. 1 — 21).

Вначале весь этот культурный ассортимент, конечно, не будет использован народами, не имеющими о нем никакого понятия, ни по прямому, ни даже по какому-либо косвенному назначению, но со временем и здесь должно произойти и произойдет непосредственное к ним приобщение. Другого пути нет — человеку нельзя приобщиться к тому, чего у него нет сегодня и не будет в ближайшей перспективе.

§ 4. Величайшей, еще небывалой в истории человечества предпосылкой к мировой культурной эволюции явилась, конечно, Великая социалистическая пролетарская революция, совершившаяся в России.

Эксплуататорские классы, которые регулярно создают материальное неравенство между людьми, должны будут безоговорочно принять «Программу КЭВ», если только они не хотят быстрейшего осуществления в своих странах самых суровых и жестоких социальных революций. Поэтому разъяснительная работа должна быть немедленно очень умело и наглядно развернута именно в среде этих классов. С другой стороны, не использовать возникшую историческую предпосылку было бы величайшей глупостью и ничем, и никогда не оправданным преступлением перед человечеством.

Таким образом, «Программа КЭВ» не представляет собою ничего исключительного или необычного, она как раз то, что обязательно должно быть, так как отводит человечество от преступления, которое оно совершает над самим собой и над огромным процессом жизни на земле вообще. Это преступление называется глупостью и равнодушием и даже более того — равнодушием к судьбам всего мира».

Эта довольно длинная фраза была заключительной в разделе первом, и Корнилов хотел закончить чтение, но вдруг слева от себя, очень близко услышал дыхание...

Конечно, оно было здесь и раньше, все время, пока он читал, но услышал-то он его только сейчас, дыхание человека, который очень стеснялся всего, что происходило... Который в то же самое время был до глубины души предан всему, что здесь написано.

И то и другое было мукой для этого человека.

Так дышал сотрудник Председателя товарищ Герасимов, дыша, он просил и умолял Корнилова: «Только не сейчас, не сию секунду! Не сию секунду прерывайте чтение, не сию секунду возражайте Председателю, не сию секунду выражайте свое недоумение!»