— Обычно я выгляжу, как жидкий огонь, и действительно не нуждаюсь ни в еде, ни в питье, ни в уборных, — сказал я. — Но поскольку ты что-то перепутал, когда читал свое дурацкое заклинание, я появился в твоем доме в человеческом теле. Что тут непонятного?

— Прости меня, Маггот, — кротко отозвался Таонкрахт.

Я так и не понял, за что он просил прощения: за ошибку в своих треклятых заклинаниях или за то, что мне пришлось столкнуться с бытовыми неудобствами.

— В твоей спальне всегда будет стоять великое множество самых лучших, самых драгоценных ночных горшков, — пообещал он. — И я прослежу, чтобы кравчие не забывали их опустошать.

Я прыснул: до сих пор мне всегда казалось, что кравчий — это тот, кто наливает вино, а не выносит горшки. Впрочем, в Мире, который озарен светом трех солнц, могли твориться еще и не такие недоразумения!

— Ладно, — все еще улыбаясь, сказал я, — с горшками вроде разобрались. Я уже понял, что на постройку канализации вашего могущества пока не хватает. А как насчет ванной? Если я не помоюсь, я начну впадать в ярость, примерно через полчаса, а то и раньше!

— Тебе постоянно нужно остужать свой жар, — понимающе кивнул Таонкрахт. — А я-то еще удивлялся, что ты все время требуешь воды…

— Остужать свой жар, вот именно, — обрадовался я. Мне, можно сказать, повезло: рядом с Таонкрахтом не приходилось напрягать воображение, выдумывая какие-то головокружительные подробности физиологии демонов: он и сам отлично справлялся.

— У меня есть хорошая большая ванна, — сообщил мой гостеприимный тюремщик. — Я сам иногда испытываю потребность освежить в ней тело. Думаю, она тебе понравится. Я прикажу слугам наполнить ее холодной водой…

— Ни в коем случае! — запротестовал я. — Только теплой! И сначала они должны хорошенько ее вымыть.

— Вымыть — что? Воду? — изумился он.

— Да нет, ванну…

У меня уже голова кругом шла от нашего идиотского диалога.

— Хорошо, все будет, как ты хочешь, — поспешно согласился он. — Но на это уйдет около получаса… Ты сможешь подождать, не впадая в ярость?

— Я попробую, — пообещал я. — Полчаса как-нибудь продержусь… И скажи своим слугам, что они должны готовить для меня ванну каждый день, утром и вечером… Да, и еще: у вас принято чистить зубы?

— А как же, — с готовностью отозвался он. Достал с одной из полок склянку толстого стекла, наполненную прозрачной красноватой жидкостью, и протянул ее мне. — Возьми немного, прополощи рот. Это очень хорошее средство. Только не глотай: если уж у тебя человеческое тело, живот может прихватить от такого пойла!

Я недоверчиво покосился на склянку, но потом вспомнил, как быстро исцелила меня давешняя чудесная мазь от ожогов, и решил, что местной фармацевтике, пожалуй, вполне можно доверять. Красноватая жидкость пахла медом и мятой одновременно, ее вкус тоже оказался приятным и освежающим.

Я прополоскал рот, огляделся, понял, что выплюнуть полоскание некуда, и вопросительно посмотрел на Таонкрахта. Он понял мою проблему и указал на окно. Я пожал плечами: уж если хозяин дома разрешает заплевывать свой двор, ему же хуже! — подошел к окну и наконец-то избавился от жидкости. К моему изумлению, она была уже не розовой, а темно-зеленой, а соприкоснувшись с пыльными камешками, которыми был вымощен двор, зашипела, как разъяренная гадюка, и испарилась, оставив на камнях едва заметные следы ожогов.

— Ничего себе! — присвистнул я.

— Это значит, что тебе досталось человеческое тело с больными зубами, Маггот! — заметил Таонкрахт. — Как это может быть?.. Впрочем, тебе повезло: теперь твои зубы будут очень долго оставаться здоровыми. Гораздо дольше, чем тебе понадобится сохранять этот облик, я уверен!

— Вот это, я понимаю, чудо! — одобрил я. Это была первая хорошая новость с тех пор, как я очнулся в камине Таонкрахта, и я преисполнился благодарности. — А ты молодец, сэр Таонкрахт! Сам изобрел это зелье?

— Ну, кое-что осталось от Ургов, — неохотно признался он. И гордо добавил: — Но я тоже над ним поработал. Зелье Ургов было очень невкусным, и его надо было носить во рту несколько часов кряду.

— Да, несколько часов — это неприятно. Так что ты действительно молодец, — улыбнулся я.

Сообщение о том, что у меня не осталось ни одного больного зуба, здорово подняло мое настроение. Вообще-то у меня железное здоровье, но злодейские зубы и их верные друзья стоматологи не раз умудрялись испоганить мою распрекрасную жизнь!

— Может быть, ты хочешь поесть, пока мои слуги будут греть для тебя воду? — предложил Таонкрахт. — Я сам как раз собирался позавтракать. Потом мне будет не до того: думаю, посланцы Сох заявятся сюда, чтобы забрать своего мертвого, а я собираюсь излить на них свой гнев.

— Да, излить гнев — дело стоящее! — подтвердил я. — Ладно уж, пошли завтракать, уговорил.

По дороге в главный зал — как я понимаю, Таонкрахт скорее дал бы себя убить, чем согласился принимать пищу в ином помещении! — у меня снова случился тяжелый приступ депрессии. Я осознал, что провел здесь уже больше суток. За это время я успел лишь выспаться, вылечить зубы и убедиться, что мой гостеприимный хозяин не собирается отправлять меня домой, по крайней мере не раньше, чем получит от меня могущество и бессмертие!