— Да ну? — удивился Никита.

— Ладно, вроде больших огрехов в документах нет, а маленькие комиссия всё равно найдёт. Иди, зализывай раны. Если получится, отлежишься неделю, ну а если нет… — Заведующий развёл руками: — Тогда не взыщи.

Удалось посидеть дома только ещё один день — вторник. А уже в среду с утра Никиту вызвали в отделение.

— Комиссия заявилась, тебя требуют. Я сказал, что ты упал, и у тебя лёгкая травма, но они не слушают.

— Понял, спасибо.

Уже через двадцать минут Никита был в отделении.

Едва он вошёл в кабинет заведующего, где кроме него сидели три человека, как один из них, мужчина чиновного вида, прилизанный, при галстуке и костюме, тут же спросил:

— Савельев?

— Именно.

— Пока садитесь.

Главный врач больницы, сидевший в сторонке, неодобрительно покачал головой и исподтишка показал кулак.

— Что можете пояснить по делу?

— На меня уже дело завели? — Никиту заело.

— Я бы на вашем месте вёл себя повежливее. Если вы так с комиссией разговариваете, то представляю, как вы обращались с бедной раненой женщиной.

— Женщина не рассказывала случайно, что рядом с ней, на каталке, были ещё больные, причём более тяжёлые? Мне пришлось срочно оперировать мужчину, которому промедление грозило смертью.

Прилизанный чиновник поморщился.

— Не надо уводить разговор в сторону, отвечайте по существу.

— Я и говорю по существу. Проверьте истории болезни доставленных в отделение вместе с ней.

В разговор вступил второй член комиссии.

— А что у вас с лицом?

— Поскользнулся в луже, упал. По-моему, так может случиться с любым.

— И поведение ваше с пациенткой, и разговор с комиссией — вызывающий, и падение…

Чиновник не продолжил предложение, но дал понять, что в версию падения не верит.

— Борис Кириллович, — чиновник повернулся к главному врачу, — как вы охарактеризуете работу доктора… э-э-э?..

— Савельева, — подсказал завотделением. — Да.

— Отличный врач, много оперирует, опытный. Показатели — смертность, осложнение после операций — лучше, чем в целом у других.

— Да? — удивился чиновник. Он явно ждал другой характеристики.

— Ну а моральный облик? Так сказать, злоупотребления?

— На работе не употреблял, и замечен в сём не был, — сухо ответил завотделением.

— Может, благодарности от больных?

— Полкниги благодарностями от пациентов исписано. Могу показать.

— Да нет, я не об этом, вы не поняли, — чиновник досадливо поморщился.

— Ах, вы о жалобах? Нет, категорически нет!

Чиновник явно намекал на денежные благодарности.

— Савельев, напишите объяснительную.

Чиновник подвинул чистый лист бумаги.

Никита и написал: о тяжело раненном в аварии, о срочной операции, о том, как блондинка требовала оказать помощь в первую очередь именно ей, прикрываясь работой в городской администрации. Тогда он всё сделал правильно — как того требовал его врачебный долг, и виноватым себя не чувствовал.

Чиновник взял объяснительную, прочитал её. Когда он дошёл почти до конца, лицо его побагровело.

— Вы специально пытаетесь очернить нашу сотрудницу! Мы этого так не оставим!

— Да пошли вы все…

Никита поднялся и вышел.

И почему чиновничество такое паскудное? Паразитируют на народе, и при этом называют себя его слугами!

Из кабинета выскочил заведующий, догнал Никиту.

— Ты чего, как обиженная институтка, убежал? Думаешь, мне приятно с ними общаться? Век бы эти прилизанные рожи не видеть!

— В чём моя вина? Если бы я стал в первую очередь накладывать шовчик на её ссадину, мужчина с гемотораксом мог умереть.

— Успокойся. И я и ты это понимаем — потому что врачи, профессионалы. А они кто? Вернись, перепиши объяснительную, принеси извинения.

— Что? Я же и извинения приносить должен? Этим зажравшимся чинушам?

— И я, и главный врач прекрасно всё понимаем, но это — условия игры.

— Я не в игры играю, моё дело — оперировать, людей спасать.

— Вот выпрут тебя — посмотрим, кого ты спасёшь.

Но Никита уже завёлся.

— На такую зарплату много охотников найдётся, вон — целая очередь стоит желающих поработать. Тогда почему в отделении врачей нет? Не нравлюсь — напишу заявление и уйду. В платную медицину уйду, давно зовут. Там зарплата в два раза выше, почёт и уважение.