— Не стреляйте!!! – послышался визг из кабинета напротив, распахнулась дверь и оттуда вывалилась прямо в руки опешившему лейтенанту зареванная девушка. – Не стреляйте! Я живая!

Девчонка была еще совсем молоденькой – лет двадцати – двадцати трех, с потекшей тушью и дрожащими руками, она вцепилась в Толика, как утопающий в спасательный круг, как жена моряка, когда тот на полгода уходит в море или алкаш в заветную чекушку.

— Эй, девушка, поспокойнее! – отодвинул ту Анатолий. – Цела?

— Д–да, – закивала как китайский болванчик та, хлопая слипшимися ресницами. – Я так испугалась! Тут такое было!

— Давайте, вы поделитесь своими впечатлениями потом. – Виктор непроизвольно заглянул в кабинет, откуда вывалилось это чудо. – Хорошо? Толян, сейчас быстренько отводишь ее к водилам, пусть сидит там, а потом бегом обратно. Понял? Только долго сиськи не мни – догоняй.

— Ага. Так, пойдемте. Где ваша сумочка?

— А? Что? – не сразу поняла вопрос девушка. – А, сумочка? Вот! – продемонстрировала она правую руку, в которой крепко была зажата небольшая женская сумка размером с кошелек. Вот же ж женщины, на подсознательной уровне сумки свои хватают!

Виктор вышел из кабинета.

— Одна живая, идем дальше. Нужно поторопиться!

— Вроде идет кто-то! – пробормотал ОГСО–шник, прозванный «высоким». – Слышите?

И впрямь на лестнице напротив центрального входа, к которому уже подобрались мужчины, были слышны звуки шагов, вернее как будто топтались на месте.

— Эй, если кто живой – отзовитесь! Милиция! Блин. Нужно было у Михалыча громкоговоритель попросить – проорали бы с улицы, что мы здесь и не пришлось бы каждый раз глотку рвать.

Но ответа не последовало.

— Антон, приглядывай, а мы пока эти два кабинета осмотрим.

В комнате торжественной выписки, украшенной аистами с пухлыми младенцами в клювах и воздушными шариками, никого не оказалось, все вещи, мебель, техника стояли на своих местах.

— Давайте дальше. Тоха, как там?

— Пока спокойно. Если что, вы услышите!

Регистратура оказалась закрытой, но когда Виктор заглянул в небольшое стеклянное окошко, то чуть не обделался – на него кинулась мертвая медсестра. Вернее, умершая, а потом воскреснувшая. И если бы не размеры окошка и не стекло, то упыриха уже обгладывала бы капитану лицо.

— Черт! – отпрянул Никитин и дважды выстрелил. Руки затряслись, а сердце бешено колотилось от переизбытка адреналина в крови. – И напугала же меня, стерьвь дохлая!

— Бля! – только и успел крикнуть кто-то из тройки Николаева, а может и он сам, и тут же уши заложило от звука выстрелов, отражающегося от стен и потолка помещения.

— Юля, тылы! – успел выкрикнуть Виктор и прыгнул на подмогу стрелявшим.

Со стороны широкой центральной лестницы перло около десятка упырей. Людьми их язык не поворачивался назвать. В них попадали пули, но безрезультатно. Руки ходили ходуном и было очень сложно прицельно попасть в голову – ведь только так можно было упокоить этих беспокойников.

— Пустой! Прикройте! – крикнул «высокий» и отскочил назад перезаряжаться.

Никитин старался стрелять прицельно, зря патроны не тратить, но все равно нещадно мазал. Не то, чтобы он не попадал, просто не каждая пуля ложилась точно в цель. Те упыри, которым посчастливилось словить пулю головушкой, скатывались по лестнице практически под ноги стреляющим.

В помещении запахло порохом и кровью, голова гудела от звуков выстрелов, а зомбаки все перли и перли, видать, подтягивались с этажей. Среди них были и врачи, и пациенты, и, к огромному сожалению Виктора, беременные. Капитан непроизвольно всматривался в лица женщин, боясь узнать в одном из них Алёну. Хорошо хоть мертвяки были тупые и неуклюжие, в противном случае на лестничной площадке было бы жарко.

Затвор пистолета застыл в крайнем заднем положении. Пора перезаряжаться.

Никитин быстро, вытащив магазин, вставил новый и нажал затворную задержку. Стрельба продолжалась.

Виктору пришлось сменить еще один магазин, прежде чем поток упырей иссяк, зато по лестнице подниматься стало затруднительно – сплошной ковер из тел.

— Лёха, за мной! – крикнул Антон Николаев и, стараясь не наступать на тела, рванул на верхний пролет. Вслед за ним кинулся ОГСО–шник, тот, который мысленно Виктором именовался «длинным». – Серый, прикрывай!

«Щербатый» отошел к стенке и взял на прицел доступный участок лестницы, чтобы в случае появления зомби не дать им атаковать старлея. Он и не заметил, как одно из поваленных под его ногами тел зашевелилось, окровавленные руки схватила за штанину, а зубы сомкнулись на икре левой ноги.

«Щербатый», он же Серега испуганно вскрикнул, попробовал вырваться, но какое там! Руки цепко держались, а тварь все крепче пыталась вгрызться.

— А–а–а! С–сука!

— Серега, стреляй! – заорал его тезка – Серега Парков.