После поездки, в конце января, состоялось наконец открытие авто тюннинг ателье. Все проблемы с нужными инстанциями были урегулированы, реклама шла полным ходом, и перспективы впереди маячили весьма неплохие. Отпраздновали событие ребята в модном клубе, где и состоялся их первый в официальной семейной жизни конфликт.

А проблема в очередной раз уперлась в близнецов, Кирилла и Данила. В ходе веселья эти двое, взяв Катю под белы рученьки, увлекли ее танцевать. Разгоряченная хмельными парами и повышенным вниманием парней, девушка, отожгла между двумя сильными мужскими телами по полной программе. Ей все это казалось шуткой, забавой на которую и внимания не стоит обращать (вернее стоит, конечно, но не в таком ключе), но заметив тяжелый взгляд мужа, развалившегося на кожаном диване у стола, увидев его сердито поджатые губы, она не поверила сначала, что он чем-то недоволен. Да, танец был зажигателен настолько, что им кто-то присвистнул в особо горячем моменте, но это ведь пустяк на самом деле! Или нет? Да и парни не какие-то незнакомцы, а Славины друзья… Да и вообще, он гордиться должен был по идее сейчас, а не злиться!

Уже в такси, по дороге домой, когда Катя приникла к нему и потянулась к щеке, намереваясь поцеловать, Слава отстранился, и девушка удивленно поинтересовалась:

— Ты чего?

— Ничего. Ты хорошо отдохнула?

— Да. А в чем проблема, Слав? Я с того момента, когда ребята пригласили меня танцевать, тебя не пойму.

— Вот именно. Ты многого не понимаешь, Катя.

— Ты что… ревнуешь?

В этот момент машина остановилась у подъезда, и Слава ушел от ответа, переключившись на водителя, на помощь Кате, уже открывшей дверь и собирающейся выбраться из салона самостоятельно, так что продолжить удалось только в спальне, перед сном.

— Так ты мне расскажешь, чего надулся или нет.

— А ты сама не поймешь? Все нужно объяснять?

— Из-за танца, да?

— Да. — Коротко отрезал, глядя мимо нее в телевизор.

— Делать тебе нечего, — Катя, улыбнувшись, провела ладонью по его груди, снова попыталась поцеловать, и снова муж проигнорировал ее жест, словно не заметил его.

— Слава, завязывай, это же твои друзья, ты же их знаешь…

— Вот именно, знаю! — Он, наконец, посмотрел на нее. — Прекрасно знаю этих двух. Они ж на бабах сдвинутые, Кать. Это для тебя все было забавным, а они тебя в мыслях всю успели…

Он замолчал и только руки в кулаки сжались.

— И что? — Катя правда не понимала из чего он делает проблему. Мало ли что себе парни напредставляли, да и не факт что подобные мысли вообще у них тогда были. А Слава опять раздувает.

— И то… что я не хочу, чтоб они даже думали о тебе что-то подобное! Как представляю, так хочется им…

— Тише… — Катя удивленно смотрела на него, понимая, что сегодня ей впервые удалось выжать из парня подобное признание. — Я все поняла.

— Толку-то… — Слава успокоился и, откинувшись на спину, посмотрел в потолок.

— Могу я как-то искупить свою вину?

— Не знаю, — парень пожал плечами, — попробуй.

— И что мне сделать, чтоб ты меня простил?

— Ты знаешь что… — Слава усердно притворялся холодным и равнодушным, но Катя уже понимала, чувствовала, что истерика прошла, и он сейчас ее не оттолкнет.

Девушка откинула одеяло и прошлась губами по его груди, чертя дорожку из поцелуев к его животу.

— Ну что, простишь? — Она на секунду отвлеклась, пытаясь поймать его взгляд.

— Не уверен.

— А так? — Она сдвинула вниз резинку его белья и обхватила пальчиками член.

— Я подумаю… — Он запустил руку в ее волосы, пытаясь притянуть ближе к себе.

— Ну-ка без рук! Я сама…

Позже, когда девушка упала головой на подушку, она была прощена и реабилитирована по всем пунктам претензий. А потом еще и награждена за послушание и лояльность.

Теперь в институте Кате и Славе скучать было некогда. На переменах они старательно прятали свои отношения под маской равнодушия друг к другу, того самого, что было между ними осенью. Им казалось, что они неплохо справляются, а по большому счету им было наплевать, кто и что о них думает. Главное — сама игра в конспирацию так распаляла их, что немаленький корпус учебного заведения казался им тесной спичечной коробкой, в которой невозможно спрятаться от посторонних глаз и предаться греху.

Начиналось все примерно через полчаса после начала пары. На Катино колено ложилась ладонь мужа, сам же он в этот момент с повышенным интересов пялился в доску, слушал лектора или записывал его слова в тетрадь. Катя, поняв намек, выходила из аудитории и ждала его где-нибудь за ближайшим углом, где Слава набрасывался на нее, прижимал к стене и целовал с такой страстью, словно они одни сейчас и не в институте, а в собственной спальне. Его руки забирались под ее юбку так, словно это его собственный карман, а она никогда этому не сопротивлялась. Конечно, наступил тот день и час, когда они попались на глаза грозному ректору.