А под утро ему приснился сон, что он со стороны наблюдает за Катей и видит ее, окруженную кучей детей и счастливо улыбающуюся другому мужчине, который обнимает ее и бережно поглаживает ее спину в вырезе того новогоднего платья…

— Катюшка… — Римма Леонидовна погладила по руке застывшую над полной чашкой чая, дочь. Девушка вертела чашку в руках уже довольно давно, чай успел остыть. Она ничего не говорила, только время от времени стирала со щек скатывавшиеся из уголков глаз слезинки.

Появившись на пороге отчего дома, Катя пояснила ситуацию настолько, насколько это было возможно. Она просто рассказала, что Слава узнал о споре. И поэтому она возвращается домой, ведь жить с ним дальше не представляется возможным. На вопрос отца, чье это было решение, Катя ответила, что ее, но по дрогнувшему голосу, мужчина видимо понял, насколько желанным для дочки оно было. Он и сейчас, нахмурившись, стоял у окна и нет-нет да бросал на нее взгляды, желая помочь и не зная чем.

— Котенок… Ну скажи что-нибудь, может, ты кушать хочешь, дочь?

— Нет, не хочу. Ничего не хочу. — Катя встала из-за стола и хотела пойти в комнату. Но тут отец не выдержал.

— Ну все, не могу я на ребенка смотреть. Я этому сопляку устрою райские кущи! Сейчас… — Он вытащил телефон и нервно тыкал пальцем в дисплей, пытаясь открыть телефонную книгу.

— Папа… — Катя остановилась и смотрела на него.

— Он у меня поедет на север, красную икру есть…

— Отец.

— Он у меня на атомной боеголовке женится, умник такой! Подводная лодка — вот его ближайшее будущее года на три!

— Отец! — В Катином голосе звучало что-то незнакомое родителям раннее, но Валерий Сергеевич этого не замечал, увлеченный своим планом мести зятю.

— Алло, — он, наконец, нашел нужный номер, — Сергей Игнатович, ну привет старый друг. Здравия желаю. Лаврентьев беспокоит, узнал? Слушай, дело у меня к тебе…

— Папа, да прекрати ты! — Катя вдруг подскочила к отцу и, вырвав телефон из его рук, со всей силы швырнула его в стену. Остановилась тяжело дыша. Посмотрела на растерянного отца, продолжающего прижимать к уху, пустую ладонь.

— Не нужно никуда звонить, слышишь?! Я сама во всем виновата, сама! — У девушки, кажется, начиналась истерика. — Ну не любит он меня, что ты сделаешь? Заставишь? Сможешь заставить?!

Она устало опустилась на стул, уронила голову на руки. Несколько минут родители наблюдали, как трясутся от рыданий ее плечи и боялись даже слово ей сказать, не то что прикоснуться. А потом она вытерла глаза и встала из-за стола.

— Оставь его в покое, пап, у него мама больна. Ему в армию никак нельзя… Я к себе.

Закрыв за собой дверь своей комнаты, Катя устроилась на своей старой кровати, которую родители достали из подвала и поставили здесь на всякий случай. Она подтянула колени к груди и попыталась уснуть.

На следующий день Слава отправился в институт. Почему-то сейчас он совсем не думал о неприятностях с ректором и возможном отчислении. Будь что будет, только это не самое главное сейчас.

Ему нужно было увидеть Катю. Зачем, он и сам пока еще не знал, но был уверен — узнает, как только ее увидит. Мать была права, они должны поговорить.

Но машины жены у крыльца не было. В лекционной аудитории Катиного присутствия, впрочем, тоже не наблюдалось. Слава, проторчав в «поточке» почти до самого звонка, пошел к расписанию, надеясь встретить девушку там. Насколько он помнил, Катя расписание занятий никогда не записывала. А потом бежала сломя голову за минуту до начала пары, чтоб узнать, в каком кабинете занятия. И хорошо если не на одном из верхних этажей. Он улыбнулся воспоминаниям, ему даже показалось, что он как наяву слышит цокот Катиных каблучков. Потом он понял, что по лестнице на самом деле кто-то поднимается, и какое-то шестое чувство заставило его с болезненным нетерпением ждать, чтоб убедиться, что его подозрения оправданы.

Катя вылетела из-за угла стремительно, на ходу расстегивая пальтишко и одновременно разматывая пестрый шарф, красовавшийся на ее шее. Все эти суетливые телодвижения сковывала болтающаяся на локте девушки сумка, так и норовившая упасть на пол. Она, засмотревшись под ноги, налетела на Славу, заметив его только уткнувшись носом в его грудь.

— Привет. — Он поддержал ее за плечо.

Девушка выдернула руку из захвата его пальцев и хотела пройти мимо, но он задержал.

— Кать, постой! — Он поймал ее за руку, развернул к себе. — Надо поговорить.