Я хочу вам ещё сказать: НЕ БОЙТЕСЬ! Я вот не боюсь, и не могу бояться! Они придут к нам. Спустятся на землю. Легко им говорить, когда по нам грозным оружием били со Средиземного моря! Но пришло время отказаться и от нашей старой догмы, что «в бою побеждает не грозное оружие, в бою побеждает сердце героя»! Мы их героев пока не видели, а вскоре увидим: будут с серьгами в ушах, одурманенные наркотиками и пьяные. Но когда они столкнутся с нашим единством и решительностью, спуску не будет! Мы — на родной земле, поэтому мы сильны, но должны быть еще и едины. Они отнюдь не наивны: будут подкапываться под нас, будут разрушать нас с помощью тех, кого легко подкупить. Этого нельзя допускать. Мы должны хорошенько запомнить: важен народ! Все ради него, не ради себя. Мы — преходящи!

Хочу закончить, провозгласив здравицу за всех. За Вас, Мать, как за родную мать. За мою супругу, первого воина рядом со мной, потому что она мне все время давала силу.

За вас, девушка, тоже тост, но не знаю вашего имени. Встань, чтобы тебя все видели! (Перед изданием этой книги узнаю, что речь идет о Миряне Лубарда Янкович, отличном бойце, военном корреспонденте и авторе трилогии о страданиях сербов в последней войне. — Прим. Л.Б.).Она была одной из нас одиннадцати, среди которых были и я, и полковник Беара, и этот малый, Аврамович, в окружении на Пречком поле 13 июля 1993 г., с двух часов до двадцати часов двадцати минут, пока не подошел Йолович со своими 80 бойцами, а за ним полковник Марко Ковач. Зачем тогда этой молодой особе, медсестре в том батальоне, пришло в голову сфотографироваться или меня сфотографировать, и сейчас не знаю, но мы чуть не погибли все из-за этого ее желания. Но, видимо, Бог нас уберег, вера в наш народ, в идеалы, ради которых живем.

Наконец, скажу вам: вы, солдаты и офицеры, должны понять, что офицер и солдат — зеркало своего народа! С гордостью носите эту военную форму! Не ради вас, вашего величия. Не ради меня. Мой вклад невелик в сравнении с жертвой матери, отдавшей трех сыновей, с жертвой маленького Слободана, который погиб в одиннадцать лет! Ради того замученного на Троврхе бойца или ради тех трех сербских святынь — отрубленных голов на Влашиче. Я вас прошу, молодые священники, поставьте в Сербской православной церкви вопрос, чтобы эти три главы провозгласить сербскими святыми! Я не верю, да простит меня Бог, что все сербские святые были более святы, чем они. Поднимаю эту чашу за славу вашу, за победу нашу!

Ещё в то время, когда он был в Книне, кто-то из гостей хотел подарить ему часы «ролекс» в знак уважения и любви. Ратко отбивался, но даритель был так настойчив, что Ратко, наконец, принял подарок. Когда позже спутники объяснили, насколько это дорогой подарок, он рассердился, что ему этого сразу не сказали, потому что тогда он бы его точно не взял.

Вскоре после этого они ехали по территории Краины и по дороге нагнали двух женщин в трауре, идущих в том же направлении. По своему обыкновению, Ратко посадил их к себе в «пух», а они поведали о своей тяжкой судьбе: у одной усташи убили мужа, у другой — брата. Рассказали, что остались без ничего, что всё у них сгорело и что они в страхе бежали из своего села. Потрясённый Ратко, полный сочувствия, в один миг снимает тот самый «ролекс» и дарит им. Казалось, что ему полегчало.

Когда Джимми Картер вёл переговоры с властями Республики Сербской, Ратко был против его намерений.

В какой-то момент подходит к нему супруга Картера и говорит, что у неё есть собственный фонд, который финансирует сбор и сохранение военной документации.

— Мы знаем, что вы всё записываете и у вас есть военные дневники. Мне было бы приятно, если бы Вы их нам уступили. Вот Вам чек, напишите сумму, которую мы бы Вам за это были должны!

Ратко скользнул взглядом по её лицу и медленно сказал:

— Мадам, наша история бесценна!

Руки он ей не подал.

Во время битвы за Горажде, в 1994 г., Ратко в который раз проявил свою храбрость и сноровку в военном деле. Ещё вначале, в Книне, это проявилось в случае с автобусом, полном взрывчатки, когда Ратко его разминировал и спас жизнь своих солдат и свою собственную.

В Горажде, в нижней части холма, было подземное сооружение, полностью оборудованное и предназначенное для размещения вспомогательного командного пункта Верховного штаба ЮНА на случай войны.

Мусульманская армия и власти Горажде во время этой войны использовали этот туннель и помещения для хранения продовольствия и боеприпасов. В Горажде, кстати, располагался завод по производству боеприпасов, точнее, капсюлей для минометов.

Во время боёв, Ратко, обходя линии фронта, заметил на въезде в туннель пульт дистанционного управления, из которого тянулись два провода, и решил проследить, куда они ведут.

Никто не посмел его остановить. С фонариком в руках двинулся он по длинному и совершенно темному коридору. За ним шла только его охрана.

— Идите за мной след в след, — сказал он им. Безропотно, в полной неизвестности, ощущая огромную ответственность за его жизнь, шли они так несколько десятков метров.

Сначала они наткнулись на груду уложенных рядами мешков с мукой, картофелем и другими продуктами, Затем — на ряды уложенных паллет с капсюлями для минометов. Провода тянутся ещё дальше, вглубь земли.

В очередном расширении, в одной из комнат, Ратко видит два мешка, в которые и ведут концы проводов. Фонарь он передаёт своему бойцу, а сам вынимает сначала один детонатор из мешка со взрывчаткой и перерезает шнур.