До 30 января 1989 г., после окончания Школы оперативного искусства, оба командуют бригадами, Младич в Штипе, Милованович в Велесе. Милованович описывает два анекдотичных случая их «сотрудничества»: «… Вокруг казармы в Велесе была большая территория и меня часто критиковали за то, что траву там не косили. На каком-то инструктаже, когда меня опять из-за этого ругали, Младич мне шепнул: «Дурак, ну пригони ты туда десяток соседских овец. И тебе будет хорошо, и соседу».

Поквитались мы через несколько месяцев, когда занимались расчётом бюджета бригад на следующий год. Я всегда получал столько денег, сколько просил, а другим, включая Младича, вышестоящее командование запросы значительно урезало, иногда даже вдвое. И вот однажды на общем рассмотрении запросов Младич пришёл в ярость. Говорил, что у меня наверняка есть какие-то «связи» в высшем командовании, а он на такое никогда не пойдёт. Тогда я ему посоветовал больше не округлять цифры при запросе бюджета. Например, если ему необходимо 10 миллиардов динаров, пусть напишет, скажем, 9 997 892 324 динара, и посмотрим на того оперативника, который сократит эту сумму, потому что они всегда предполагают, что мы тут всё рассчитали в точности и им не стоит вдаваться в подробности… Младич сказал на это, что теперь мы в расчете за тех овец!»

30 января Младич и Милованович были вместе прикомандированы к командованию 3-м военным округом в Скопье: Младич — начальником учебного отдела, а Милованович — начальником оперативного отдела. Это означает, что судьба свела их и подготовила к будущим задачам: Младич был ответственным за обучение солдат и офицеров, а Милованович — за боеготовность 3-го округа.

Между собой они должны были сотрудничать при подготовке и проведении штабных и командно-штабных занятий и штабных военных учений:»… Жили как кошка с мышкой, при этом ни один не хотел быть мышкой. В итоге за эти занятия отвечал начальник штаба Округа генерал Драголюб Симонович, с которым Младич не всегда был в хороших отношениях, и который больше поддерживал меня. А поскольку у Младича стаж командирской службы был гораздо больше, чем у меня, к нему был благосклоннее командующий Округом генерал Живота Аврамович. Мы могли спорить целыми днями, но избегали конфликтов, так как знали, что в конце концов придём к общему решению. В этих вопросах он был способнее меня, имел больше командирского мужества рубить под корень, а мне требовалось больше времени для оценки и анализа, чтобы сделать нужные, выводы… Зная наши разногласия, командир однажды спросил нас, как же мы договорились, и Младич ответил: «Мане и я — два тела, но одна душа. Мы оба думаем, как лучше, но пути к цели у нас разные, вот мы это как-то и сглаживаем. Кто умнее — уступает». Понятно, кого он считал умнее».

В Косово и Метохии в 1989 г. вновь активизировался шиптарский сепаратистский терроризм, что имело трагические последствия для сербского народа и сербского государства, для культурных и исторических ценностей, и поставило под угрозу мир в регионе. «… Среди других мер по усмирению бунта, Генеральный штаб ЮНА приказывает предпринять действия с целью демонстрации силы в Косово и Метохии. Пришлось маневрировать нашими силами вдоль и поперёк, под видом обучения подразделений. Это задание досталось нам с Младичем. Тут уж мы не спорили…»

В конце 1989 г. Младич получает очередное повышение — производство в полковники, и одновременно — приказ о переводе в Приштину помощником командующего корпусом по тылу. «Мы так никогда и не выяснили, чьи это были козни, — пишет Милованович, — ибо деятельность Младича в ЮНА никогда не касалась вспомогательных вопросов, а исключительно оперативно-командных. Он без возражений выполнил приказ. Мы расстались в Доме ЮНА в Скопье, на дружеском ужине по поводу Дня Армии, 22 декабря. Мы сидели рядом и, в основном, молчали. Его жена Боса время от времени печально вздыхала, а моя Бойя её утешала, насколько её можно было утешить. Я не знаю, как себя чувствовал Ратко, потому что он искусно скрывал эмоции, я же чувствовал себя так, как будто у меня отрезали часть тела…

Армейская логистика не была его призванием, но Ратко Младич, как человек харизматичный и добросовестный, быстро вник в проблематику новых обязанностей. За время, проведённое там, что-то около года, он добился, что корпус сам себя обеспечивал в плане питания, одежды и обуви — всего, кроме оружия и боеприпасов. В гарнизонах организовал животноводческие и другие хозяйства, небольшие мастерские и тому подобное. Он провел множество показательных учений по снабжению армии в полевых условиях в сложной военно-политической обстановке, которая тогда сложилась в Косово и Метохии».

Но сепаратистско-террористическое бедствие ширится в бывшей Югославии; ЮНА, как и государство, расползается по национальным швам. Книн становится горячей точкой, и полковник Младич вскоре получает новое назначение. Генерал-подполковник Божо Денда от имени Генерального штаба ЮНА подписывает приказ о переводе Младича в командование Книнским корпусом. Милованович говорит, что «у Верховного командования Вооруженных Сил СФРЮ, наконец, открылись глаза, и Младича назначили командиром корпуса. Его досрочно производят в чин генерал-майора, и он становится первым офицером в Югославской народной армии со времен Второй мировой войны, произведенным в ранг генерала без экзаменов!»

Милованович и Младич почти ежедневно поддерживают связь и выполняют общие задачи в период распада и ЮНА, и государства Югославия. Пока Младич воюет с усташами и с собственным командованием ЮНА, Милованович на основании соглашения о выводе войск занимается выводом боевых частей ЮНА из Македонии. Чуть что не так — консультируется с Младичем. На призыв Младича приехать в Боснию Миловановичу удаётся собрать всего восемь офицеров родом из тех мест, и они отправляются в Сараево. С 25 апреля 1992 г. и вплоть до ноября 1996-го Младич в качестве начальника штаба 2-го Военного округа ЮНА в Сараево, а Милованович в качестве начальника Оперативно-учебного управления там же (т. е. как заместитель Младича), переходят к решающему этапу своей военно-патриотической карьеры: к защите сербского народа в бывшей БиГ и созданию Республики Сербской.

Первые дни формирования Армии Республики Сербской Милованович описывает так: «В одном из бараков на поляне в Црна-Риеке, мы застали генералов Джордже Джукича и Милана Гверо и ещё восьмерых полковников и подполковников… Младич ознакомил нас с ситуацией в Боснии, а затем всю ночь мы обсуждали, что будем делать и как. Я помню, что мы совместно, без приказа, сформулировали 21 задачу, связанную с созданием АРС, роспуском существующих военизированных формирований, стратегией и тактикой ведения войны при обязательном соблюдении положений международного военного права. Мы решили вести войну по правилам ЮНА, насколько это будет возможно.