Конечно же, в Санкт Петербурге, как и в Лондоне, как и в Берлине, как и в Вене, как и в Токио, как и в столицах всех держав мира, работал оперативный штаб. Не мог не работать. Ядерный взрыв в центре крупного города есть угроза самой наивысшей степени, какая только может быть, и пока не разберутся, что произошло, никто не может быть спокоен.

С облегчением среди собравшихся я увидел Юлию. Надеюсь, и она увидела меня с облегчением…

Председательствовал Путилов.

— Рады вас видеть, господин вице-адмирал, — поздоровался он, — вас сочли погибшим.

— Значит, долго буду жить, господин действительный тайный советник, — сказал я.

— Мы прочли ваш доклад, сударь. Возникли вопросы.

Даже несмотря на то, что линия защищенная, я не такой дурак, чтобы говорить по ней. Доклад я надиктовал на цифровой диктофон, затем полученный файл перегнали на шифровку, зашифровали, после чего специальной программой разрезали на несколько частей и отправили каждую из них по отдельности. Алгоритм сшивания отправили отдельно, совершенно другим путем. Даже если немцам удастся перехватить все части файла — чтобы понять, как именно надо его сшивать, придется потратить время. А его-то как раз нет. Ни у них, ни у нас.

— Готов ответить, коли будет такая возможность.

— Прежде всего относительно ваших обвинений. Вы уверены в них?

— На девяносто девять процентов.

— Девяносто девять?

— На сто нельзя быть уверенным ни в чем.

— Принятыми мерами, — заговорил старший офицер ВВС со знаком спутника на погонах, [4] — удалось установить присутствие в Средиземном море одного из двух сохранившихся ударных авианосцев ВМФ Великобритании, а также королевской яхты «Британия» с Его Величеством Королем Англии на борту. Вы продолжаете настаивать на своих выводах?

— Я указал, — сказал я, — на тех, кто создал почву и все это время вел серьезную закулисную игру, многие детали которой мне неизвестны. Что произошло в точности — я не знаю, о чем и написал в отчете.

— Германское правительство, — помедлив, сказал Путилов, — обвинило во всем нас. Они публично заявили, что мы скрыли от всего мира правду о том, что происходило в Персии, о ядерных экспериментах и о результатах, которых добились персидские ученые, и о том, что ядерное оружие вышло из-под нашего контроля. Они предъявили доказательства того, что взрыв в Риме по своим характеристикам во многом схож со взрывом в Бендер-Аббасе. Они требуют создания международной комиссии под эгидой МАГАТЭ и раскрытия всей полноты информации по персидской ядерной программе.

— Они требуют?! — психанул я. — Плевать, что именно они требуют! Эти ублюдки облажались дальше некуда! Это они вели там какую-то игру! Это они играли с Ватиканом, пытаясь поставить туда своего Папу. Это они достоверно знали о том, что происходит в Африке, но вместо того, чтобы пресечь это, что-то скрывали и тянули до последнего. Господи, я просто поверить не могу! Они разлили там не одну канистру бензина — а теперь обвиняют нас в том, что произошел пожар?!

— Вообще-то, сударь, — рассудительно сказал сидящий рядом с Путиловым невысокий, похожий на финна или немца человек в мундире САК, [5] — лучшей защитой всегда было нападение. Обвини противника в том, в чем виноват сам.

— У нас немцы уже «противник»? — успокаиваясь, сказал я. — Как бы то ни было, я прошу санкцию на активную операцию в зоне Средиземного моря. Существует единственный известный мне человек, который имеет немало информации о произошедшем. Его я упомянул отдельно в своем отчете. Считаю необходимым срочно провести операцию по его изъятию. Если нам удастся взять под контроль этого человека — мы выиграем дважды. Вполне вероятно, узнаем о том, что произошло, и более чем вероятно — заставим заткнуться Берлин. Этот человек знает многое о грязных делишках РСХА.

— Этим уже занимаются.

— Прошу позволения лично принять участие в операции.

Путилов покачал головой:

— Вы же сами понимаете — вы не в том состоянии, чтобы принимать участие в подобной операции.

— Я не собираюсь высаживаться на берег. Но если я приму участие в его допросе — он расколется быстрее. Я знаю кое-какие имена, даты, факты, которые не знает никто. Он быстрее расколется.

Путилов быстро сдался.

— Хорошо. Возможно, это и в самом деле не будет лишним. В рапорте изложена вся известная вам информация?

— Да.

— Хорошо. Очень хорошо. Приведите себя в порядок, сударь. Игра не закончилась…

— Башня, Башня, я Вертикаль три, Вертикаль три, мы на подходе. Прошу обстановку по секторам два, три и четыре…

Позывной Башня принадлежал самолету ДРЛОУ, дальней радиолокации и управления, барражирующему над Альпами, примерно в том месте, где сходится граница Швейцарской Конфедерации и Итальянской Республики. Позывной Вертикаль три — группе из двух спасательных вертолетов «Юнкерс» в специальной комплектации. Эти вертолеты взлетели меньше часа назад с площадки южнее Мюнхена, они принадлежали к пятьсот одиннадцатой учебной эскадрилье Люфтваффе. В районе Гармиша располагался один из центров подготовки горнострелковых подразделений Рейхсвера.