Барки, одна за другой, подтягивались к причалу. Уже сходили на берег люди – караванщики и редкие пассажиры – разбивали шатры, разводили костры из прихваченных с собою кизяка и дров. Некоторые, смеясь, болтали со всадниками – видать, не впервой уже здесь были.

Переговорив о чем-то с Карваджем, молодой Али ускакал, подгоняя коня камчою. Алексей, чуть отойдя от причала, наблюдал, как сходят с кораблей люди. Прохор и его артельщики плыли на предпоследней барке, а вот Креонта старший тавуллярий так до сих пор и не видел. Неужели остался в Тане?

Ан нет! Вот он!

Креонт, в простой, безо всяких украшений, одежке, сошел с последней барки, однако ни к кострам, ни к шатрам не спешил. Остановился, вот как сейчас Алексей, невдалеке от причала. Присматривался.

Интересно, за кого он себя выдает?

Подумав, Лешка быстро зашагал к разгружавшимся баркам. Креонт проводил его безразличным взглядом. Не узнал! Ну еще бы!

– Кто это? – Лешка остановил на причале одного из слуг. – Во-он тот человек, чернявый, с бледным лицом. Очень похож на одного моего знакомого.

– Этот? – опустив тюк, слуга посмотрел на Креонта.

А тот как раз разговаривал… с прискакавшим обратно Али! Ну ничего себе… Интересно, они что, друг друга знают? А если нет, почему тогда Али не зазорно беседовать с каким-то бедняком?

– Это Ас-Самари, из Семиречья.

– Из Семиречья?! – Алексей, конечно, представлял себе, где это – но очень и очень приблизительно.

– Был в плену у франков, бежал, – охотно пояснил слуга. – Теперь вот добирается домой, на родину.

– Хорошее дело! – старший тавуллярий одобрительно кивнул. – Наверное, много рассказывал о франкской земле? Интересно было бы послушать. Жаль, что я не плыл на этой барке.

– Нет, Ас-Самари ничего не рассказывал, – негромко засмеялся слуга. – Он вообще очень замкнут. Ну мне пора, господин.

Вскинув тюк на плечо, слуга шустро побежал к берегу. Неспешно зашагал туда же и Лешка.

Быстро темнело, жаркие огни костров отражались в черных водах реки дрожащими оранжево-желтыми светлячками. Пахло ухой – караванщики варили рыбу.

– Вот вы где, уважаемый Алексий! – заметив Лешку, подошел Карвадж. – Собирайтесь! Сам великий хан Сейид-Ахмет желает беседовать с нами! Прискакал Али – хан ждет нас.

– Иду, – Алексей улыбнулся. – А собираться мне недолго – только подпоясаться. Да, и не забыть подарок!

– Карим, воин дражайшего Халимсера Гали, уже не раз напоминал мне. – Купец оглянулся. – Ну, коли все собрались – так едем! Великий хан прислал лошадей, хотя тут не так далеко, дошли б и пешком. А лошади так – для почета.

– Пойду, прихвачу чернильницу и перо, – спохватился вдруг Алексей. – Они там, на барке.

– Я пошлю слугу!

В ожидании старший тавуллярий прохаживался у причала, как вдруг кто-то тихонько позвал его из темноты:

– Алексий!

Молодой человек настороженно обернулся, увидев вышедшую из-за кустов фигуру, едва различимую в призрачном свете звезд и луны.

– То я, Прохор.

– Господи, а я уж было подумал – тень отца Гамлета! Ты что-то хотел спросить?

– За нами, на барке, плыл один человек, чернявый такой, не знаю кто это… Но я как-то видал его в доме бабки Виринеи Паскудницы! И еще где-то… Он из Царьграда – точно! И зачем-то плывет к татарам. Очень подозрительно – таких совпадений не бывает!

– Вполне согласен с тобою, Прохор.

Старший тавуллярий тут же принял решение, похвалив себя за то, что все же решился довериться старосте плотницкой артели – совсем уж без помощника плохо, на несколько частей не разорвешься никак.

– Я думаю, от него может исходить какая-то угроза, – оглянувшись, быстро прошептал Алексей. – И просил бы тебя, Прохор, не спускать с этого парня глаз! По возможности – незаметно. Я тоже послежу за ним, завтра встретимся, переговорим.

– Переговорим, – охотно кивнул артельщик. Потом немного помялся и попросил: – Алексий, ты б мне потом как-нибудь рассказал о хане. А то вернусь на Русь – нечего и сказать будет! Скажут, врешь ты все – ни в какой Орде не был! Интересно просто – много ль у него всадников, рабов, да и вообще – как они тут живут? Может, хотят, как в Батыевы времена навалиться на Русь всей Ордою?