Шрифт:
В Чечне жертвами артиллерийских обстрелов и бомбардировок с воздуха становились мирные жители. А смерть кого-то из близких заставляет всю семью мстить за убитого. Военная операция в
Чечне, которая привела и к жертвам среди мирного населения, и к массовому бегству людей, отнюдь не превратила чеченцев в друзей России.
В Прибалтике и на Западной Украине после Второй мировой войны — то есть при сталинском тотальном контроле! — органам госбезопасности понадобилось лет семь-восемь, чтобы ликвидировать националистическое подполье. Поэтому специалисты сулят еще немало лет активных боевых действий в Чечне. Но при этом мало кто вспоминает, что подавление националистического повстанческого движения в Западной Украине и в Прибалтийских республиках, по существу, мало что изменило. При первой же возможности эти республики отсоединились от России.
От чекистов ждали, что они найдут преступников, которые подготовили взрывы в Москве и в других городах.
Работники ФСБ постоянно повторяли: «У нас не возникает сомнений, что организовали эти взрывы чеченские полевые командиры». Да, сомнений вроде ни у кого не было. Но личная убежденность — это не доказательство для суда. Все ждали, что ФСБ достаточно быстро сумеет раскрыть эти варварские преступления и назвать имена организаторов и исполнителей.
Тогда возник резонный вопрос: почему же ФСБ при таком огромном и разветвленном аппарате не смогла предупредить эти страшные взрывы, которые унесли столько жизней?
Удивляло и то, что проходил месяц за месяцем, а организаторы и исполнители террористических актов в Москве и других городах продолжали гулять на свободе.
По этому делу кого-то из боевиков арестовали, но какие они дали показания, что удалось выяснить, опять же осталось неизвестным.
В районе Урус-Мартана наступающие федеральные войска обнаружили тренировочный лагерь боевиков по подготовке террористов. Там был полигон, на котором испытывались самодельные взрывные устройства. Нашли также оборудование для изготовления самодельной взрывчатой смеси из аммиачной селитры и алюминиевого порошка. Как будто бы именно такое вещество было использовано осенью 1999 года при взрывах в Москве. Правда, нам не рассказали, каков был результат экспертизы этих веществ. Подтвердилась или не подтвердилась версия о том, что такую взрывчатку готовили именно чеченцы?
А в отсутствие достоверной информации ходили самые безумные слухи. В том числе писали, что эти взрывы были провокацией, организованной для того, чтобы получить предлог для нанесения удара по Чечне и тем самым обеспечить избрание Владимира Путина президентом. Эту версию часто повторяет Борис Березовский...
Предположение о том, что взрывы на самом деле были провокацией органов безопасности, — чудовищно. Но законы, которым повинуется массовое сознание, известны: пока не будет проведено полное расследование и не состоится открытый и гласный суд, люди могут предполагать все, что угодно.
Руководители ФСБ часто рассказывали о сотнях, если не о тысячах иностранных наемников в Чечне. Но этих неуловимых иностранцев никак не удавалось взять в плен. По простой причине: войну с той стороны — за малым исключением — вели не наемники-чужеземцы, а наши сограждане с такими же паспортами, как у нас всех. Помимо иорданца Хаттаба, другие иностранные имена практически не упоминались.
ФСБ утверждала, что располагает оперативными данными об иностранной помощи, которая поступает чеченским боевикам. Слова «оперативные данные» действуют магически. Но оперативные материалы — всего лишь повод для проведения проверки, которая может подтвердить, а может и опровергнуть полученные оперативным путем данные.
ФСБ жаловалась на то, что официальные ответы иностранных государств на все запросы звучат так: наша страна помощи террористам не оказывает. А ФСБ уверенно говорило, что знает и конкретных людей, и зарубежные организации, которые помогают чеченцам, и даже номера банковских счетов, по которым деньги поступают полевым командирам. Но отчего же в таком случае эти данные так и не были обнародованы?
Может быть, потому, что в реальности и деньги, и оружие у чеченских боевиков — российского происхождения? Лучше бы на Лубянке проанализировали и сообщили, как именно все эти годы Чечня умудрялась получать российское оружие и российские деньги.
В конце 1999 года руководители департамента ФСБ по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом оценили работу своего департамента как неудовлетворительную. Признали, что не смогли предотвратить террористические акты в Москве и других городах. В результате погибло триста пять человек.
Но так и не известно, была ли проведена необходимая работа над ошибками? Единственное, что нам доподлинно известно о работе ФСБ после взрывов, — это желание чекистов научить страну бдительности. Закончилось это дикой историей в Рязани, где тоже обнаружили взрывчатку, и жители целого дома — женщины, дети, старики — всю ночь провели на улице в ожидании взрыва. А на следующий день руководители ФСБ заявили, что это было учение и вместо взрывчатки там было безобидное вещество. Чекисты решили проверить, хорошо ли работают их коллеги-милиционеры...
Никто из замечательных чекистов не подумал о том, что эта страшная ночь в ожидании взрыва означала для жителей того дома в Рязани, для женщин, для детей, для стариков. Тогда говорили, что чиновникам, которым наплевать на людей, не место на государственной службе. Однако ФСБ продолжала настаивать, что такого рода учения необходимы для того, чтобы поддерживать в народе дух бдительности.
Рязанская история послужила поводом для нового всплеска слухов о том, что взрывы — это провокация. Потому что пошли разговоры о том, что в Рязани все-таки была заложена настоящая взрывчатка, что кто-то в ФСБ планировал еще один взрыв, но в последний момент дело сорвалось. В марте 2002 года Борис Березовский представил журналистам большой документальный фильм «Покушение на Россию», который должен был показать, что все взрывы осенью 1999 года — дело рук госбезопасности, которая обеспечивала благоприятный фон для Владимира Путина.