— Что с водой? — я уставилась на стакан. — Она что, несвежая?

Не спрашивая разрешения, Микарт протянул руку, выхватил посудину, понюхал, а затем отхлебнул. Повозил языком, задумался.

— Да нет, вроде нормальная.

— Допей и налей мне вина, — я махнула рукой и плюхнулась на кровать.

Темный, не задумываясь, допил до дна, подошел к столику и только сейчас сообразил, что по бокалам уже разлито вино. Уже! Поставил стакан. Взял кубок. Развернулся и застыл.

Я смотрела на него, прищурившись. В первый раз яд действовал быстро, но и комплекция у нас с темным была разной.

Вот его качнуло. Вот рука обвисла, выронив кубок. А вот и в глазах отразилось понимание происходящего.

— И ниёр вурту, — прошипела я падающему на ковры мужчине, — я тебя нашла!

Он больше не шевелился. Не было агонии. Не было пены изо рта. Просто плюхнулся поломанной куклой на пол и затих.

Я подошла ближе. Присела на корточки. Вгляделась в лицо. Да, конечно, они чем-то схожи… Микарт и мой насильник. Прической? Формой носа и подбородка? И все…

Так ладно, с этим покончено. И раз я не вернулась, раз меня не «выплюнуло» обратно в мою реальность, значит, еще не конец.

Проверяем на наличие магии. Кильвар говорил, сила в огне. Ну-с, приступим!

Свечей в комнате было дай Боже. Для антуражу! Я протянула руку к одной из восковых фигур и «втянула» в себя огненную силу. Лепесток пламени вмиг разросся до размеров еловой шишки, подпалил штору, и тут же погас — свеча расплавилась в мгновение ока. Зато кровать полыхала.

Как я ни пыталась упросить огонь не пожирать здесь все и меня в том числе — воришка воздуха не слушался.

Где же выход?!

А выхода не было!

Я что теперь — Рапунцель?!

Выскочив на балкон, сжала кулаки от страха и от досады: ни намека на ступени или канат.

Все, из чего можно было сделать узелковую лестницу — горело ярким пламенем. На какой-то миг мне стало жалко темного — сгорит, и никто по-человечески его не похоронит…

— Вирай! — донеслось сверху.

Я тут же задрала голову, чтобы увидеть сидящего на карнизе Кильвара. Хмурого, злого блондина.

Я улыбнулась, но в ответ улыбки не получила. Он легко спрыгнул с крыши, подошел ко мне.

Взял за подбородок, заглянул в глаза. Стоял и долго смотрел, медленно склоняя голову.

Какой же ты, черт, красивый!

— Ты убила его?

Я еще раз улыбнулась и кивнула.

— Молодец, — прошептал мне в губы Кильвар.

Голова закружилась, ноги подкосились. Свободной от меча рукой блондин подхватил меня за талию, крепко прижал к себе. Ох, какой страстный мужчина! Дом горит, а он и не думает бежать!

Я потянулась за поцелуем и получила почти то, что искала. Нежное касание губ, частое дыхание и запутанные мысли. Кильвар наступал, покусывал нижнюю губу, запрокидывал мне голову. Я отступала, пока в бедро не уперлись перила балкона. Дальше идти было некуда, а блондин наступал. Я все сильнее отклонялась назад, пока не поняла — сейчас упаду.

— Кильвар…

— Да?

— Я сейчас упаду…

— Ты убила его? — шептали губы у виска.

— Да, — радостно ответила я.

— Опять…

Я протрезвела в секунду.

— Опять?!

Но блондин не ответил. Просто толкнул меня в пропасть. Я летела и видела, как его губы шевелились: «И ниёр вурту…»

«Прыжок» в реальность был жутким: меня качнуло, и я позорно полетела на пирамиду из бокалов для шампанского. Я лежала в луже сладкого газированного напитка в своем красивом нарядном платье, а все тыкали в меня пальцем и гоготали, как гуси.

Вечеринка, как вы понимаете, закончилась для меня довольно быстро. Обиженная на весь мир, я ехала домой в такси.

Как же так? Я спасла блондину жизнь, а он все равно недоволен?! Или это был единственный способ вернуть меня в реальность? Я прошла уровень?

Что я вынесла из урока? Условия повторяются в обоих мирах-уровнях. Магия есть в двух из четырех. Кто хороший, а кто плохой — не разобрать. Миры-уровни меняются местами: куда меня «засосет» в следующий раз — неизвестно. Будет ли повторение мира-спальни — неизвестно.

Надо звонить Светлане.

— Ты пожалела темного? — уточняла на следующий день моя психотерапевт.

— Пожалела, — я закачала головой, рассматривая рисунок на ковре.

— А блондин обозлился, когда узнал, что ты убила снова…

Я развела руками.

— Та-ак, — доктор потерла пальцами виски. — Значит если темный — это твой страх, а белый — совесть, значит, блондину не понравился твой поступок. Он ведь так и сказал — опять?

Я кивнула.

— Получается, что если ты отказываешь темному, не соглашаешься на условие, твою совесть убивают. А если соглашаешься, совесть недовольна избавлением от гнета? Бред!