Шугар повернула голову в сторону.

Когда он поцеловал ей горло, он услышал, как ее сердце стучит в такт с пульсом. Это его опьянило. Он ласкал ее груди, дразня соски, вызывая стон, когда она выгнулась. Его острые клыки сомкнулись на ее шее, прокалывая ее нежную, соленую кожу.

Первый глоток крови потек в горло. Дедал хотел смаковать ее, и запомнить этот вкус навсегда. Он стал медленно сосать, стараясь не быть жадным, не желая брать слишком много. Потом было бы сложнее контролировать этот голод.

Она извивалась под ним и мурлыкала.

Это сводило его с ума. Он отпустил ее груди, чтобы скользить пальцами по ее мокрой щели. Ее запах достиг его, сильнее возбуждая. Его пальцы скользнули внутрь нее, прикасаясь к шелковистой плоти. Лаская большим пальцем клитор он заставил ее закричать. Он поглаживал его круговыми движениями.

Она повела плечами, когда ее ногти впились в его кожу.

– Ох ... Это ... это хорошо ...

Его налитый член пульсировал. Он устроился так, чтобы мог иметь ее и членом и ртом. Он прижал кончик к входу в ее плоть, дразня ее.

Шугар застонала и подняла бедра, приглашая его войти.

Дедал сильнее присосался к ее шее, когда начал входить в ее тугую, влажную киску. Голод одурманил его, и он стал действовать больше ощущениями, чем разумом. Дедал сделал большой глоток, толкаясь сильнее.

Ее крики становилось все громче, более затрудненными. Она вцепилась в его спину, встречая каждый его глубокий, жесткий удар, подстраиваясь под установленный им ритм.

Она была влажной и мягкой. Вкус ее крови был сладким и острым.

Он прижал ее к полу, чтобы не поранить ее клыками.

Она боролась.

Это поведения добычи взволновало его, но он должен был быть осторожным, чтобы не взять слишком много крови и не напугать ее. Демон, живший в его душе, хотел освободиться. Не в этот раз, никогда снова. Вместо этого он сосредоточился на ее горячей, влажной плоти, сжимающейся вокруг него.

Она сжала его сильнее, взорвавшись, когда наступила ее кульминация. Его охранники у ворот, вероятно, слышали, как она кричит.

Дедал вдалбливался так глубоко, как мог, пока не кончил внутри нее, залечив укус, он заревел, приходя к финишу.

Шугар отдыхала в объятиях Дедала на ковре из шкуры белого медведя, перед камином, она приняла правильное решение, придя сюда. Этот шаг и дом не решили ее проблем.

Дедал это сделал.

Ей понравилось выражение его лица, когда она вошла в кабинет. У нее никогда не было любовника, который бы заставил ее чувствовать себя такой красивой, сексуальной, и в безопасности. Кому какое дело, если ее лучшие друзья были оборотнями и любовник вампиром?

Она покраснела, отбрасывая прочь эти предрассудки, которые у нее были ранее. Опасность таится везде, а не только со сверхестественными существами. Люди тоже были жестокими и непредсказуемыми. Она могла снова изолировать себя, но для чего? Чтобы выжить? Она хотела жить и быть с человеком, которого любит.

Ни один из ее человеческих друзей не беспокоился о ней, не посылал охранников, пытаясь тайно охранять ее, или писал ей ужасные стишки.

Дедал прошептал ей на ухо.

– Это была очень трогательная поэма.

– Это лимерик. Я сокровищница грязных стишков.
– Он искоса посмотрел на нее и пошевелил бровями, затем наклонился, чтобы прошептать другой.

Она хихикнула.

– Еще.

Он прошептал снова.

– Это лучший из всех. Я тоже тебя люблю.

Примечания:

– Шугар в переводе означает сахар, имя сестры Шугар Спайс означает перец.

– mйnage – в буквальном переводе означает «любовь в троем»

Лимерик – форма стихотворения