Она сорвала с головы шляпу с вуалью. Маскарад сослужил свою службу. Джеррод Грейсон и его гости вряд ли смогли разглядеть ее лицо, хорошо известное в определенных кругах. В памяти снова всплыли его серые, сверкающие, жаждущие мести глаза… Нет, он уже ничего не сможет сделать! У мести сладкий вкус, подумала Камилла, открыла бар и налила себя коньяку.

— За твое здоровье, Джеррод Грейсон! — с кривой усмешкой сказала она. — Чтоб тебе гореть в аду!

Поздно вечером Камилла стояла перед зеркалом в гардеробной и примеряла черное платье из мягкого джерси с длинными рукавами. Оно идеально облегало ее безупречную фигуру, открывая длинные стройные ноги.

Сегодня она одевалась особенно тщательно. Волосы подобраны в узел, обнажая грациозную шею. В ушах поблескивают платиновые серьги с бриллиантами, точно такой же браслет красуется на запястье правой руки. Макияж почти незаметен, — этому искусству она научилась за время работы в модельном бизнесе и теперь учила слушательниц своей школы моделей. Черные туфли на шпильках — и картина завершена!

Глаза Камиллы торжествующе поблескивали. Сегодняшний успех она решила отметить вечеринкой. Эта идея пришла ей в голову по пути домой. Она связалась по телефону со своими знакомыми и пригласила их в гости. Следовало отпраздновать окончание этой главы в ее жизни, отметить исполнение несбыточной, казалось бы, мечты.

Звонок в дверь вывел ее из состояния эйфории. В последний раз критически осмотрев себя в зеркале, Камилла погасила свет и поспешила к выходу. Спускаясь по лестнице, она услышала знакомые голоса в прихожей и замедлила шаг.

При виде Камиллы ее экономка Терри, оживленно болтавшая с гостьей, осеклась. Новоприобретенная привычка экономки обсуждать ее за глаза не нравилась хозяйке, но… Сердиться на Терри было невозможно. Она работала здесь уже четыре года и стала Камилле доброй подругой и советчицей.

Молчала и Мерил, подвижная полноватая брюнетка, все это время остававшаяся доверенным лицом Камиллы, а не так давно ставшая ее заместителем в школе моделей. Мерил была единственной, кто был в курсе истинной причины сегодняшнего торжества, хотя иногда Камилле казалось, что и Терри знает о тайных помыслах своей хозяйки больше, чем показывает. Вот и сейчас они многозначительно переглянулись.

— Я только что сказала мисс Бронсон, что все уже готово, — поджав губы, сообщила экономка. — Часть блюд выставлена на стол, остальные достаточно вынуть из холодильника и подать…

— Терри, — покачала головой Камилла, — не надо заговаривать мне зубы и делать вид, будто я ничего не понимаю. О чем вы только что говорили за моей спиной?

Та насупилась, Мерил сохраняла безмятежный вид, но ни одна из них не проронила в ответ ни слова.

— Ну, хорошо! — не выдержала Камилла. — Можете молчать, сколько вам заблагорассудится, но помните: я все равно разберусь, что здесь происходит.

— У тебя вид кошки, только что слизавшей из горшка в чулане сметану, — негромко сказала Мерил.

— Вот так? — самодовольно переспросила Камилла.

— Ты действительно это сделала?

— Да, а что, непохоже?

Мерил давно была в курсе ее намерений, и поддержка наперсницы в этот час значила для Камиллы очень много.

— Дорогая, как ты можешь торжествовать, зная, что походя разбила жизнь совершенно незнакомой девушке?

Та упрямо сжала губы.

— Между прочим, я так же походя спасла ее от чудовища, хотя она об этом скорее всего не подозревает, и вряд ли догадается меня отблагодарить.

— Похвальная забота о чужом счастье!

— Ты никогда не одобряла мой план, — с горечью бросила Камилла. — Но почему, Мерил?

— Во-первых, я с самого начала видела, что тобой движет исключительно жажда мести, — ответила подруга. — Да, Джеррод Грейсон жестоко обошелся с тобой и твоим братом, но это пустяки по сравнению с тем, что ты сама с собой сделала. Все мужчины стали для тебя врагами! Ты издеваешься над ними, втаптываешь их в грязь и получаешь от этого истинное наслаждение! Ты гордишься, когда даешь от ворот поворот очередному кавалеру, имевшему несчастье влюбиться в тебя!

— Неправда! — воскликнула Камилла, уязвленная до глубины души. — Я просто показываю им, чего они стоят. И потом, я не несу ответственности за глупость и доверчивость других! Господь свидетель, я никому не давала никаких обещаний, а значит, ни перед кем из них не виновата.

— Ой ли? — криво усмехнулась Мерил. — И перед Бернардом тоже?

Камилла вскинула брови.

— При чем тут Бернард? — хмуро спросила она.

— При том, что ты непорядочно ведешь себя с ним. Он влюблен в тебя без памяти…