Возрастание международной напряженности на Ближнем Востоке привело к тому, что Тифлис стал волей дипломатических коллизий проводником российской политики в этом регионе. Причина крылась прежде всего в давних и серьезных разногласиях между Британией и Россией. Известный английский дипломат Грей так высказался по этому поводу:

«…В отношении Персии мы хотели получить практически всю нейтральную зону и не можем ничего уступить там России; в отношении Афганистана мы не можем сделать каких-либо уступок России, так как мы не в состоянии получить согласие эмира; в отношении Тибета изменение, которого мы добиваемся и на которое необходимо согласие России, очень незначительно, и мы не можем ничего дать взамен. Таким образом, но всей линии мы хотим что-либо получить и не можем ничего дать. Вот почему трудно найти путь к совершению выгодной сделки».

Начало 1912 года ознаменовалось новыми разногласиями между Лондоном и Санкт-Петербургом по поводу все той же Персии. Причиной их стало назначение… американца Моргана Шустера главным финансовым советником тегеранского правительства. Это стало прямым ущербом для российских интересов в этой восточной стране.

Известно, что генерал-лейтенанту Н.Н. Юденичу, как начальнику штаба приграничного Кавказского военного округа, пришлось заниматься персидскими делами вплотную. Буквально через месяц после своего назначения на эту должность он получил секретное предписание Генерального штаба подготовить несколько воинских частей, прежде всего конных казачьих, для возможного ввода их на иранскую территорию для защиты государственных интересов России в этой соседней стране.

Американский финансист Морган Шустер деятельно вел в персидской столице антироссийскую экономическую политику, которая почему-то давала возможность укрепиться в этой восточной стране германской агентуре. Здесь стали один за другим возникать инциденты, которые провоцировались Шустером. После одного из них в северные провинции Ирана, заселенные азербайджанцами, вступили войска Кавказского военного округа, чтобы стабилизировать там обстановку, которая грозила «аукнуться» для России в ее Северном Азербайджане и в нефтепромысловом городе Баку, не считая уже понесенного вреда торговым отношениям двух соседей.

Российское правительство откликнулось на сложившуюся у южных границ ситуацию решительно, угрожая шахской Персии военным походом на Тегеран. Санкт-Петербург потребовал отставки Моргана Шустера. Шаху и его Кабинету министров пришлось без проволочек принять условия категоричного ультиматума северного соседа, памятуя исход двух русско-иранских войск первой половины прошлого столетия.

Обстановка на российско-иранской границе смотрелась взрывоопасной. Штаб Кавказского военного округа в дни дипломатического конфликта работал с полной нагрузкой, словно в условиях предвоенного или военного времени. Помимо пехотных батальонов, полков кубанских и терских казаков с конноартиллерийскими батареями, которые были уже введены в Южный Азербайджан, в случае возникновения военного конфликта предстояло направить в Иран и немало других окружных войск. Штаб округа во главе со своим новым начальником продемонстрировал готовность отмобилизовывать полки и бригады в самые сжатые сроки.

Показательно, что Россия делала самые разные шаги для утверждения своих позиций в соседней стране. Среди них было и создание личной гвардии шаха Мохаммеда Али в образе Персидской казачьей бригады. Она состояла из персов, но ими командовали русские офицеры (были и офицеры-персы) и казачьи урядники. Этой уникальной воинской частью, равно как и военным присутствием Кавказского округа в Иране, генерал-лейтенанту Н.Н. Юденичу пришлось заниматься самым непосредственным образом. История Персидской казачьей бригады была такова.

По соглашению между Россией и Великобританией от 18 августа 1907 года в сферу российского влияния входила северная часть Персии, выше параллели, проходящей через город Хамадан. Дальше к югу шла полоса, которая объявлялась нейтральной. От города Шираза начиналась сфера британского контроля. Таким образом, Россия на договорной основе с Лондоном контролировала персидские провинции Гилян, Мазандеран и Северный Азербайджан, окрестности столичного Тегерана и города Мешхеда в Хорасане, примыкавшего к Туркестанскому краю.

Экономические связи России с Персией были значимы для двух соседей. Первая активно торговала своими традиционными товарами в иранских городах, вторая вывозила много шелка через порт Энзели на Каспийском море. Но трудности жизни российского купечества в стране, внутренне неустроенной, были огромны. К 1908 году она находилась в состоянии полной анархии.

Шахской гвардии — Персидской казачьей бригаде постоянно приходилось бороться с самыми различными разбойными шайками, которых развелось много даже вблизи самого Тегерана. Порой такая борьба больше напоминала военные экспедиции то в одну провинцию, то в другую. Так, осенью 1912 года был схвачен и по приговору военно-полевого суда повешен знаменитый разбойник Исмаил-Хаджи, уроженец Эриванской губернии, бежавший с сибирской каторги и разыскиваемый кавказскими властями России.

Исмаил-Хаджи был типичным «опаснейшим» разбойником, который с российского Кавказа бежал в более благодатную для грабителя с большой дороги Персию. Там он разбойничал три года, будучи сподвижником не менее известного Ибрагим-бека, тоже бежавшего с Кавказа в шахские владения и поступившего на службу к тавризскому губернатору.

После разгрома русскими войсками «разбойничьих шаек фидаев» в Тавризе Исмаил-Хаджи был вынужден на какое-то время бежать в спасительную для него Турцию. Проживая в ее столице, Стамбуле (Константинополе), он оказался в ближайшем окружении Ибрагим-бека, тоже укрывшегося на турецкой территории. По данным российского посольства в Тегеране, Исмаил-Хаджи исполнял при своем сюзерене — «убийце и каторжнике» обязанности личного адъютанта.