«А ты хочешь вернуться?»

«Конечно!» — едва не воскликнула я в голос, но потом почему-то задумалась.

А и в самом деле, могу ли я вернуться домой? Обратно, к родителям? К моей скромной квартирке на окраине Москвы? К старым приятелям, привычным заботам, коллегам, шефу-крикуну, обожающему орать на подчиненных по любому поводу… хочу ли я этого? Хочу ли в действительности променять этот новый, странно принявший меня мир на свою прошлую жизнь?

«Я… знаешь, я сама еще не поняла», — наконец тихо призналась я и растерянно опустилась на какой-то пень.

Вот незадача. Как-то до этого момента мне не приходило в голову, что, возможно, еще остался шанс вернуться на Землю. Ведь если в этом мире есть магия, если в своем собственном мире я на самом деле не умерла, если здесь есть Тени, демоны и какой-никакой, а потусторонний мир, с которым не только ведьмы и чародеи, но и я сама уже который день спокойно общаюсь… так, может, есть что-то еще, о чем я пока не знаю? Или кто-то, кто сумеет открыть для меня портал домой? Ведь сюда я попала не сама по себе. Не по своей воле. Не по собственному желанию. Сюда меня тоже — и это было бы глупо отрицать — каким-то непонятным образом перенесли. Кто перенес? Зачем? Для чего? Пока неясно. Но то, что это было сделано с умыслом, очевидно. Более того, мне и на переходе помогли — незатейливо указали нужное направление, от чего потом ягодицы поднывали еще полдня. Но ведь показали же! И направили! С Тварями Пустоты, правда, не помогли, но мне, слава богу, повезло тогда неимоверно! А результат — вот он: я здесь, живая и здоровая, осталась сама собой, а не вселилась, как иногда пишут фантасты, в чье-то бездушное тело. Я — самая настоящая! Живая! И это трудно отрицать. А значит, теоретически я все-таки могу в таком же виде вернуться обратно. При условии, что не разбилась насмерть, упав с небоскреба, и что в настоящий момент все происходящее не является бредом воспаленного сознания.

Я слегка напряглась, но довольно быстро снова расслабилась: регулярно возвращающиеся мысли о сумасшедшем доме могут и здорового сделать параноиком. А мне такие проблемы не нужны. И если даже я вижу лишь то, что кажется, то пусть так оно и остается. Пусть я хотя бы сохраню иллюзию настоящего. Потому что в противном случае и жить не захочется.

Закончив, таким образом, диалог с самой собой, я решительно поднялась и, тряхнув мокрыми волосами, бодро потопала обратно. Пора будить моих сонных друзей, нужно напомнить им об истекающем сроке. А потом быстренько перекусить — после посещения мира Теней кушать опять хотелось неимоверно — и в темпе двигаться дальше, искренне надеясь на то, что все усилия не будут напрасными.

Примерно после полудня Мейр оставил нас с Лином самостоятельно пылить по указанной старостой дороге, а сам ушел в лес, решив разжиться свежей дичью. Мы, разумеется, не возражали — старый хлеб, полузасохший сыр и вяленое мясо с кашей успели нам порядком надоесть. Охота, конечно, требует времени, если не иметь при себе снайперской винтовки, — однако я никак не ожидала, что хвард пропадет надолго. Я изрядно перенервничала, не зная, что и подумать, и, когда он все-таки появился с двумя заячьими тушками наперевес, ближе к вечеру, готова была его стукнуть. Правда, в последний момент все-таки сдержалась и обошлась одним лишь сердитым взглядом. Но рассердилась я больше из-за того, что Лин тоже куда-то слинял, а мне неприятно было в одиночестве шагать по лесной дороге.

— Ты почему так долго?

Мейр, не заметив моего недовольного лица, пожал плечами.

— Как получилось. Держи. Кроме остроухов, поблизости никого не нашел.

Я со скепсисом уставилась на двух некрупных ушастых грызунов, которые по виду и цвету шерсти ничем не отличались от обычных косых, но которых мой нерасторопный попутчик обозвал таким нехорошим словом. Остроухи, надо же… нет, насчет ушей он, конечно, не приврал — у «зайцев» действительно оказались на редкость длинные и поразительно тонкие, напрочь лишенные шерсти уши, однако кушать нормальную зайчатину, по мне, гораздо приятнее, чем какую-то «остроухятину». Потушить его в котелке, да и все дела. Только есть одна проблема — «кролей» и иже с ними мне прежде разделывать не приходилось. Тем более когда они еще теплые и когда из крохотных ранок на их шее не перестала течь кровь. Придется, наверное… о-па! А это еще что?!

Я неожиданно замерла, только сейчас сообразив, что за отметины вижу, и недоверчиво уставилась на довольно потянувшегося Мейра.

— Ты их, что… зубами?!

— А как еще? — озадачился он. — Конечно. А что не так?

— Ты САМ их поймал? И прямо так загрыз?!

Оборотень непонимающе свел брови к переносице.

— Охотиться лучше на четырех лапах, чем на двух ногах. У тебя какое-то предубеждение против остроухов? Или смущают следы зубов? Так сейчас освежуем, и разницы не будет видно. К тому же потом промыть надо, кипятком обдать… Гайдэ, что ты так смотришь? Я сделал что-то не то?

Я закрыла рот и тихонько села на очень кстати подвернувшийся пенек, растерянно разглядывая спутника, будто в первый раз увидела. Я только сейчас осознала, что уже третий день провожу рядом не просто с приятным мужчиной, но с мужчиной, который любит на досуге перекинуться в какого-нибудь хищного зверя. Предыдущие дни мне было некогда углубляться в эти мысли, хотя Лин сразу предупредил, что мужчина необычен. Да и Тени требовали повышенного внимания… И ведь Мейр никаких чудачеств не совершал… тот опыт нудиста не в счет… а вот сегодня я вдруг увидела четыре четких отметины на заячьих тушках и внезапно представила, КАК он их добывал.

В памяти само собой всплыло воспоминание о несущемся на меня рыжем звере.

Ох-хо-хо… что ж я раньше-то не удосужилась спросить?! Привыкла к фантастике и фэнтези, привыкла, что по законам этих жанров главным героям на пути иногда встречаются эльфы, гномы, вампиры, оборотни… а тут сама столкнулась с оборотнем и легкомысленно так общаюсь с ним, словно с человеком. Зато теперь, как говорится, прониклась. И так прониклась, что даже зябко стало.

Мейр посмотрел на мое лицо и, встревожившись, осторожно сел рядом.