Шрифт:
— Стыдно вам. Кто же обращает внимание на сны? — произносит поп наставительно, словно говорит с амвона.
— Стыдно-то стыдно, ваше преподобие, но что поделаешь: верю в сны! А к тому же, надо сказать, я из убеждения стремлюсь перейти в православную веру.
— Преследуемая вера, — говорит поп, одной рукой почесывая свинье шею, а другой гладя собственную бороду. — Тюрьма, оковы, а то и мученическая смерть ожидает православных…
— Ничего, ваше святейшество. И вшами уже маялся, и коростой, и пуля в животе сидела, и в тюрьме гнил — неужто мученичества испугаюсь?..
Поп выпускает свинью и уже обеими руками поглаживает бороду. Он морщит лоб, и поглаживание переходит в нервное подергивание.
— Ну? — торопит его Варга.
— Приходите через шесть недель, — говорит поп и, не добавив ни слова, уходит в дом.
— Погоди, мать твою… — бормочет Варга и на следующий день опять является к попу, на этот раз уже в сопровождении четырех дюжих мужиков.
— На крестины пришли, ваше святейшество, — начинает Варга.
Поп во все глаза глядит на него.
— Чего вздумали, дети мои? Нужно шестинедельное наставление в вере, двухнедельное размышление.
— Нечего время терять, батюшка, — вмешивается в беседу одноглазый Юрко. — Всегда ненавидел попов, да и вообще набожных людей не переваривал. Однако, бог мне свидетель, жалко было бы мне, батюшка, если бы с вами какая-нибудь беда стряслась. Не видать мне в жизни повешенного буржуя, если не повыдергиваю вам бороденку, коли долго будете кочевряжиться.
— Чего его слушать?
— Дать ему в морду!
— Терпение, ребята, терпение. Не забывайте, что мы имеем дело со святым человеком, со служителем господа. Ну, так как же, батюшка?
Четверть часа спустя Варга получает свидетельство о крещении.
«Дорогой товарищ Секереш. С тех пор, как я принял православие, все идет как по маслу. И пишу я тебе, собственно, только потому, что вчера произошло неожиданное событие: пришли в Пемете два господского вида человека, агитаторы великорусской партии, и устроили митинг перед домом попа, страшно ругали венгерцев, евреев, чехов, большевиков и поляков, но пуще всего доставалось от них украинцам. Я не знал, как к этому отнестись, и счел за лучшее поколотить их как следует и выгнать из деревни. Так и сделали. Теперь поговаривают, будто за это нам может здорово влететь. Я, правда, не из пугливых, но будет все же хорошо, если напишешь мне, чего, собственно, хотят великоруссы и как с ними поступить, если опять сюда сунутся, чего, однако, не думаю: отдубасили мы их на совесть.
В общем же, как уже сказал, дела в порядке.
С социал-демократическим приветом районный секретарь
Варга».
Тридцатого апреля в Пемете был подписан коллективный договор, по образцу соглашения в Свальяве. Первого мая состоялся митинг; второго на заводе, после длительного саботажа, возобновили работу, а третьего Варга получил телеграмму от Секереша:
«Немедленно лично доставь копию коллективного договора в секретариат парткомитета в Свальяве».
— Гм… Как проще попасть в Свальяву? — опрашивает Варга у Юрко.
— Лучше и скорей всего — пешком. По железной дороге тебе придется сделать крюк до станции Чапа, и оттуда, через Мункач, лишь поздно вечером ты прибудешь в Свальяву. Пешком же это отнимет у тебя пять-шесть часов, самое большее. Дорога прямая, отличное шоссе, то самое, которое от Будапешта ведет через Ужок на Львов. Старая военная дорога.
По обе стороны шоссе тянутся горы. По левую — они темно-зеленые: там преобладает хвоя. По правую руку, к югу, покрыты светлой зеленью дубов. Через час пути горы здесь сменяются холмами, поросшими виноградом. По другую сторону темная хвоя чередуется с свежей листвой дубов, осин и берез.
Среди разных оттенков зелени можно различить цветущие гроздья дикого каштана.
Стучит дятел, свистит иволга, шепчется листва.
Варгу вдруг потянуло петь:
Дешева твоя кровь, бедняк, Зарабатываешь медный грош…После двух часов ходьбы Варга замечает высокое здание с красной крышей и башенками. Еще немного — и он стоит перед великолепной усадьбой. В ту же минуту с противоположной стороны к воротам усадьбы подкатывает огромный лиловый автомобиль, и из него выходит Анталфи. Дорожное пальто чуть не до пят, автомобильная фуражка и большие автомобильные очки. Не заговори Анталфи первым, Варта ни за что бы его не узнал.
— Здорово, Готтесман! Ты как сюда попал?
— Вот тебе раз! Анталфи, какой дьявол тебя сюда занес?
— Я снял этот охотничий замок. Построен он, собственно, не для меня, — его много лет назад выстроил один граф, собираясь пригласить к себе на охоту императора Вильгельма. А так как Вильгельм по нынешним временам вряд ли сюда пожалует, я и решил снять его, чтобы даром не пустовал.
— А на кой шут тебе охотничий замок?
— По правде говоря, я сам хорошенько не знаю. На что- нибудь да пригодится. А ты что тут поделываешь?
— Я в Волоце слесарем. Был теперь здесь неподалеку, в третьей отсюда деревне. Звали несгораемый шкап починять.