– А почему я должна упускать возможность окунуться около Большого острова? Скажи спасибо, что я не поддалась на уговоры Флоранс и Катарины.

Энрике расплылся в улыбке.

– А о чем вас просили две маленькие принцессы? – спросила заинтригованная Джулия.

– Эти девчонки умоляли привезти им зеленую черепаху, – со смехом сказала Моника.

– Из тех, что ползают по здешнему берегу и которых местные берегут как зеницу ока, – добавил Энрике. – В кои-то веки я благодарен своей жене за строгость. Сам бы я ни за что не справился с упрямыми дочками. – Глаза Энрике светились любовью и гордостью за своих шалуний. – Ну да ладно, не буду вас отвлекать. Моника, иди купайся, а ты, Джулия, собирай вещи.

Через час они были уже в Гонолулу. Джулия сослалась на головную боль и поднялась в свою спальню немного отдохнуть до обеда.

Моника вышла во внутренний дворик, чтобы взглянуть на дочек. Девочки под бдительным присмотром Хуаниты бегали друг за другом, весело хохоча. Удостоверившись, что все в порядке, Моника вернулась в гостиную. Энрике сидел в удобном кресле и сосредоточенно изучал колонку новостей в свежем номере газеты.

– Флоранс и Катарина играют? – не поднимая взгляд от газеты, спросил он.

– Как всегда носятся по двору с визгом и хохотом. Никакого воспитания! – со вздохом ответила Моника. – Растут абсолютными дикарками.

– Не преувеличивай, дорогая. – Энрике с улыбкой посмотрел на жену. – Они еще слишком малы, чтобы держать нож и вилку и чопорно здороваться, принимая гостей. Хотя Джулия смогла несколько укротить их буйный нрав, ты не находишь? С ней они ведут себя как примерные девочки, не желая чем-либо ее расстроить или обидеть. Поразительно. Чем только она их так приворожила?

– В этом как раз ничего удивительного я и не вижу. Джулия обожает маленьких детей и умеет находить с ними общий язык. Не забывай, что она работает в детском саду. Вот только со взрослыми ей, бедняжке, вечно не везет. Где бы Джулии найти мужчину, который бы тоже не обижал и не расстраивал ее? – Моника присела на подлокотник кресла и ласково провела рукой по взъерошенным волосам мужа.

– Если ты намекаешь на Родриго, то воздержись от осуждения. Мы ведь толком не знаем, что произошло. К тому же у меня нехорошее предчувствие на его счет.

– Тоже мне удивил! – воскликнула Моника. – У меня уйма нехороших предчувствий в отношении твоего дружка.

Энрике одарил ее суровым взглядом.

– Послушай, дорогая. Возможно, мне и не следовало бы тебе об этом говорить, но… но несколько дней назад Родриго поделился со мной своими опасениями. Ты же знаешь, что у него за работа. Покою нет ни днем, ни ночью.

Моника согласно кивнула.

– Так вот, он намекнул, что собирается пойти на отчаянный шаг ради торжества справедливости. И возможно, – Энрике сглотнул слюну, – возможно, ему угрожает страшная опасность. Родриго даже оставил мне письмо, которое просил передать его матери, если с ним что-нибудь случится.

– И ты молчал все это время?! – воскликнула Моника, в волнении вскакивая с подлокотника. – Когда он тебе это говорил?

Энрике пожал плечами.

– Точно не помню. Два или три дня назад.

– Но почему же ты не отговорил его от безрассудного геройства? Вдруг он… – Моника осеклась и с трудом прошептала: – Вдруг он погибнет?..

– Родриго попросил меня не вмешиваться. Ты же его знаешь. Если он что-нибудь задумал, то никому не под силу его переубедить. А тут он вбил себе в голову, что это единственный шанс. Риго просил меня дать ему неделю. Если он так и не объявится, тогда… тогда мы будем действовать.

– Действовать? – с сомнением переспросила Моника. – Но вдруг окажется, что уже слишком поздно?

Энрике снова пожал плечами и уткнулся в газету. Продолжать этот разговор было слишком тяжелым испытанием для него. Речь шла о жизни лучшего друга.

Однако через минуту Моника тихо спросила, предварительно оглядевшись по сторонам:

– Милый, а что, если Джулия захочет выяснить, куда он подевался?

Энрике снова поднял голову.

– Я уже думал об этом. Лишний шум ни ему, ни нам ни к чему. Попытайся утихомирить свою подругу, объясни, что ей не стоит вмешиваться в эти дела. Может быть, даже лучше будет, если она вернется в Лос-Анджелес.

Моника нахмурилась.

– Еще чего не хватало! Я не для того ждала ее пять лет, чтобы из-за безумств Родриго отсылать Джулию обратно!

– Но, Моника, пойми, это же ради ее безопасности! Ты ведь знаешь, с какими людьми приходится иметь дело Риго.

– Хорошо, я сделаю все, что в моих силах, чтобы успокоить Джулию. Но она способна проявлять чудеса упрямства, если задета за живое.

– Надеюсь, ты понимаешь, что не стоит лишний раз пугать ее и рассказывать всю правду. Лучше скажи, что Родриго – типичный ловелас: увлекся очередной юбкой, вот и забыл про все на свете. Конечно, это доставит Джулии некоторые страдания, но, по крайней мере, обезопасит ее жизнь. А когда Риго вернется… – Энрике попытался придать своему голосу уверенность, но это плохо удалось ему, – когда Риго вернется, – повторил он тверже, – вот тогда он все сам и объяснит.