— Можно? — в дверь постучали.

— Ну, — купцу очень хотелось спать, и в таком состоянии вежливость никогда не была его достоинством.

— Тебе письмо, — Торин положил перед шефом аккуратно запечатанный пакет. — Сказано — срочно, лично в руки. Еле курьера убедил мне отдать.

— Если бы это был мой курьер, я… — Гарин не закончил. Из надежно склеенной упаковки вывалился плотно скрученный свиток, написанный крупным незнакомым почерком. Впрочем, неизвестный автор явно знал купца лично — верхний листок начинался со слов «Дорогой Гарин!»

— Ну, что? — вкрадчиво поинтересовался Торин, заметив, что шеф закончил изучать присланные документы. Гарин глубоко вздохнул и принялся потрошить только запечатанные письма.

— Это все нужно срочно переписать.

Йоас спал и видел сон. Он сидел на поляне у костра и задумчиво глядел поверх пламени в серые глаза незнакомки напротив.

— Мы знакомы? — поинтересовался он, когда молчание стало совсем уж невыносимым.

— Не думаю, — холодно ответила та. — У меня отличная память на лица. Впрочем, можете представиться, если уж завели разговор.

— Йоас Северус Снейр, зельевар и шпион.

— Люсинда Флигг, адмирал и небожитель.

— Ну и как там, на небе?

— Холодно, — поежилась женщина. — Хотя наши яйцеголовые утверждают, что там вовсе нет температуры.

— Потому, что они дальше лаборатории носа не кажут, — на бревнышко рядом со Снейром уселся коренастый мужчина в алых доспехах. — А вот их бы в поле… на пару месяцев, тогда бы я на них поглядел.

— Ты уже поглядел, — из трепещущей темноты вышел рыцарь в белом. — Не простыл?

— Твоими заботами, — буркнул алый, нахохливаясь, как снегирь на морозе. — Что ж не обождал, а?

— Дела, дела, — хихикая, ответил собеседник. — И ты — далеко не самое важное — ее заботами, — он ткнул в сторону Флигг.

— Я до тебя еще доберусь. Посмотрим, что ты тогда запоешь.

— Буду ждать.

— Почти все в сборе, — палая хвоя поднялась небольшим смерчиком, который секундой позже обернулся до боли знакомой Снейру металлической фигурой. — Гарин, друг мой, ты где?

Высокий пень на краю поляны, заскрипев, рассыпался в пыль, явив собравшимся коренастую фигуру гнома.

— Уже и поспать нормально нельзя! Между прочим, у меня был очень напряженный день.

— У тебя все дни такие, — засмеялся собеседник. — Надо будет когда-нибудь навестить тебя, а то совсем над златом зачахнешь.

— Ее заботами, — ядовито отозвался гном, ткнув пальцем в Флигг. Та брезгливо поджала губы.

— Послушать вас, так страшнее меня зверя нет.

— Уже нет, — многозначительно хмыкнув, отозвался дроид. — Впрочем, это ты скоро и сама поймешь. Кстати, кто-нибудь в курсе, почему нас тут всех собрали?

— Вы мне снитесь, — мигом отреагировала Флигг. — И если мой будильник снова сгорит…

— Да? — Снейр едва заметно хмыкнул. Он кое-что слышал про «эфирные» свидания, но даже не думал увидеть их вживую. — Тогда почему вы видите людей, совершенно вам незнакомых?

— Это кошмар, — мрачно отозвалась Люсинда. — Надо будет попросить успокоительного.

— Пусть лучше он сварит, — дроид извлек из-за спины Снейра стол с полным алхимическим комплектом. — Уверен, это не займет много времени.

— У меня с собой, — Йоас сунул руку в карман пижамы, в полной уверенности, что найдет там полную бутылочку своих лучших пилюль. — Вот — принимать по одной перед сном. До утра не разбудит ничто. Ну, почти ничто.

— Спасибо, — Флигг даже не старалась сдержать иронию. — Лечить кошмары таблетками, полученными во сне… В этом что-то есть.

Гном пронзительно хихикнул.

— Ну, раз пошло такое дело… — он вынул из-за отворота камзола пухлую пачку писем. — Дружище, не передашь? А то хоть сам езжай.

— Не вопрос, — в груди штурмана появилась щель — в точности, как на почтовых ящиках. — Засовывай. Кстати, вы двое — не хотите ничего друг другу сказать? Второго шанса может и не быть.

— Я лучше наяву скажу, — мрачно буркнул Браско, тщетно пытаясь подойти к Уланову. Полированные сапоги цвета свежей крови без толку скользили по хвое, словно та была сделана изо льда. — Раз тут не получается.

— Именно тут и получается, — последнее письмо исчезло в груди дроида, и щель немедля затянулась. — Впрочем, воля ваша. Хотите неприятных сюрпризов — кто я такой, чтоб мешать?