– Я не знаю, – безлико откликнулся Михель, – но, судя по всему, наши заклятые друзья здесь ни при чем.

Значит, и от идеи, что кто-то (эльфы, Эллирия, Энигва, Свободные баронства, кто-то еще) баламутит столицу нарочно, придется отказаться. Пока.

– А наши верные друзья? – скривил губы старый священник.

– Скорее всего, тоже.

– Жаль, жаль, – сожаление связано в основном с тем, что так было бы проще предотвратить происходящее. Но чтобы его предотвратить, надо сначала понять.

– И почему-то все пропавшие из достаточно приличных семейств, – начал рассуждать вслух Абрахам, – чернокнижникам, поисками которых ныне озабочены все, кому не лень, при отсутствии денег, чтобы тайно прикупить партию проходящих через страну рабов, можно спокойно наловить по Олире наплодившихся бродяжек. Уж их-то никто не хватится.

– Не совсем, ваше высокопреосвященство, – осмелился прервать первосвященника Михель, – один из моих людей, он разговаривал со старшиной нищих, знаете, у них есть своя своеобразная иерархия, если мне позволено будет объяснить, – начал путанные и не представляющие особого интереса пояснения собеседник.

– Неважно, переходите ближе к делу.

– Так, вот, нищие тоже пропадают. Просто исчезают однажды и никто их больше не видит. Попрошайки говорят, что теперь боятся ходить по одиночке по безлюдным улицам, болтаться по Олире после захода солнца никто и вовсе не решается.

Пропажи, которые никто не замечает, никто не считает. Когда Абрахам представил, сколько из тех, кто никогда не пришел, ни при каких обстоятельствах не обратился бы в стражу, пропало, пока они хлопали ушами, он похолодел. Неуловимые колдуны, захватившие воображение столицы, уже могли успеть провести с десяток ритуалов, если бы захотели – кто будет беспокоится о приехавших на заработки крестьян, мелких ремесленниках, нищих странствующих монахов, разнообразных жуликах, убийцах и других обитателях дна общества.

Но должна же быть какая-то причина! Абрахама посетило неприятное чувство, что он опять что-то упустил.

Вечером прилетел посланный его основным шпионом у Норэ голубь с зашифрованным посланием. Когда Абрахам разделался с шифром и прочитал, его чуть не подвело сердце.

Герцога попытался убить кто-то левый, причем неудачно. Написавший считал, что нарочно неудачно. Убийцу удалось поймать и допросить и теперь Норэ обвиняет во всем его величество и, возможно, самого миэля. Неужели Дагмар решил действовать сам?! Зачем, почему? Жаль, что нельзя поговорить с его величеств. Да и заменить его, если он будет совершать столь опрометчивые поступки некем. Или есть?

Абрахам как наяву вспомнил не так давно происходивший в этой же комнате разговор с его Величеством. Он сам тогда сидел в кресле, а Дагмар раздраженно метался по кабинету, не обращая внимания на больную ногу.

– Все разваливается, – наконец остановился король, – я пытаюсь удержать Нитриан, но все расползается у меня, буквально, на глазах

– Сын мой, бог не допустит, чтобы нашу страну раздирали противоречия, – мягко, вкрадчивым тоном попытался успокоить мужчину пастырь.

– Да неужели? – раздраженно громыхнул помазанник божий, ударил пудовым кулаком по инструктированному речным розовым жемчугом чайному столику, – что-то он не сильно спешит нам помогать, этот бог!

– Не богохульствуй, сын мой, не стоит.

– А еще этот демонов Норэ, чтоб его упыри задрали, – не слушая первосвященника, продолжал высказывать наболевшее его величество, – чтоб его на войне темные прирезали.

– Думаю, что герцог не вернется домой, мальчик мой, – усмехнулся Абрахам. Дагмар порой словно догадывался о принимаемых жрецом Данана решениях.

– Что, и об этом позаботится бог? – с издевкой уточнил король.

– Не стоит взваливать на плечи господа то, что мы можем сделать сами, сын мой, – наставительно произнес в ответ миэль, слабо усмехнувшись.

Тогда Дагмар согласился с предоставленными им доводами, неужели после он передумал? Если король решил взять проблему в свои руки, то ничего хорошего из его самостоятельности точно не выйдет.

Теперь Норэ решительно отправился предъявлять претензии Дагмару, а старый священник с ужасом понимал, что события выходят из-под контроля. И прежде чем пытаться что-то предпринять, надо точно знать, кто стремился убить Норэ: все же его величество или его шпион прав, и убийство лишь хорошо разыгранное представление, и тогда его автором может оказаться кто угодно – начиная от эллирианцев, кончая самим герцогом. Цена ошибки на этот раз слишком велика.

Абрахам взял дрожащими пальцами ускользающее перо, решительно обмакнул его в чернильницу с особым составом, и косым почерком начал тайное послание.

– Чтоб им ветер в лицо, – раздраженно пробормотал старый Ченге, с неодобрением наблюдая за пробежавшими мимо него мальчишками. Гтын криво улыбнулся – детское беспричинное веселье давно оставило его. Правда, он уже не помнил когда – когда Криг выбрал его в ученики, когда умерла мать, когда его изгнали и Тлиха прошла мимо, не удостоив и взглядом? Но, в любом случае, все глупые сожаления уже не имеют никакого значения. Учитель еще в самом начале поучал Гтына: "Никогда не останавливайся, не оглядывайся, только вперед, всегда вперед!". И Гтын не сомневался, потому что малейшая неуверенность – камень на шее в Холодном мире, одно-единственное проявление слабости, и духи сожрут тебя, не задумываясь.