— Может, зайдем в этот ресторанчик? — показал Артур на заведение.

Они оказались в небольшом полутемном кафе. Народу было мало, из колонок прямо на их головы, как из прорвавшейся трубы, выливался мощный поток музыки. Официант с кавказкой внешностью поставил перед каждым по порции шашлыка. Артур заказал две бутылки пива.

— Что с тобой? — поинтересовался Артур, вытягивая сложенными трубочкой губами из стеклянного сосуда его содержимое. — Не хочешь со мной разговаривать? А понятно, совесть заела. Ты же изменила мужу! Какой позор!

— Да, изменила, — вдруг со злостью проговорила Катя.

— И что случилось? Небо упало на землю, солнце перестало светить, а море покрылось льдом? Послушай, неужели прожив столько лет, ты не поняла простую истину: изменить можно только себе. Ты не понимаешь, что на самом деле у тебя сегодня все как раз наоборот.

— Что наоборот? — подозрительно посмотрела она на него.

— Сегодня ты перестала изменять себе и сделала то, о чем мечтала всю свою сознательную, а может, и бессознательную жизнь. Все эти годы ты изменяла с мужем.

— Что ты несешь глупости, кому же я изменяла с мужем?

— Я уже тебе сказал — себе. Кому же еще? Ты никогда не хотела с ним по-настоящему спать, но спала, да еще внушала себе, что тебе это нравится.

— Мне это действительно нравится. — Весь ее голос оказался пропитан густым составом злости.

— Даже после того, что было между нами сейчас?

— Да, именно после того, как то, что было у нас, мне стало нравится спать с мужем еще больше! — с вызовом воскликнула она. Катя вскочила и, оставив нетронутыми плавающие в красном море соуса неровные кубики мяса, вылетела из кафе.

На пляже взгляд Кати сразу же натолкнулся на распростертое на полотенце тело Валерия Ивановича. Увидев ее, он тут же придал ему вертикальную стойку и призывно замахал ей.

— Вас не было на завтраке, — не то спросил, не то упрекнул он ее.

— Болела голова, — не стала выдумывать более правдоподобную версию Катя.

— Я видел вас с молодым человеком.

— Да, пытался один со мной познакомиться.

— Вы вышли с ним из своего номера.

Потемневшие на солнце щеки Кати стали пунцовыми.

— Вы что следите за мной? Я попросила его принести мне таблетку аспирина.

Не дожидаясь его ответной реплики, она почти бегом затрусила по каменистому песку к морю.

Только море меня любит и понимает, думала Катя, легко скользя по водному катку. Оно одно ничего от меня не требует и при этом так нежно ласкает. Но при этом я никому не изменяю.

От всех огорчений и переживаний слезы выступили на ее глазах и несколько соленых капель, упав в море, навсегда смешались с уже находящейся там соленой водой.

Она бы с превеликим удовольствием скрылась от своего напарника по столу и пляжу, но не предвидя появления у нее такого горячего желания, оставила возле него одежду. Обсыпанная бусинками изумрудных капель, Катя прилегла рядом с ним. Она затворила глаза и к счастью для нее через несколько минут уже погрузилась в легкий полупризрачный сон.

— А кто этот молодой человек? — раздвинув плотную завесу дремы, добрался до нее настойчивый голос Валерия Ивановича, который, по-видимому, уже не первый раз повторял этот сверхважный для него вопрос.

Господи, да он ревнует, подумала Катя. Вот напасть-то. Знаком с ней второй день, а уже качает права. Она открыла один глаз и стрельнула в него настороженным взглядом.

— Обычный парень, здесь множество таких. Ищет одиноких женщин.

— Ну а вы?

— У меня дома муж. Я сюда приехала отдыхать, — решительно провозгласила свое кредо Катя.

Она заметила, что эта декларация о ее намерениях не слишком пришлась ему по вкусу; выражение лица Валерия Ивановича мгновенно стало кислым, как сок лимона.

— У меня тоже есть жена, — без большого энтузиазма от этого факта своей биографии сообщил он ей.

— Поздравляю.

— Но здесь мы одни: вы — без мужа, я — без жены.

Теперь Катя смотрела на него обоими глазами, зато молчала. Она видела, что чем ближе приближался разговор к решающему моменту, тем труднее ему давалось каждое слово; он выдавливал их из себя, словно засохшую пасту из тюбика. Невольно ее память переметнулась к Артуру; как легко и естественно говорит он о таких вещах.