Шрифт:
— Ты можешь выстрелить? — крикнул Мик Тони, который сидел на стене, сжимая обеими руками «ЗИГ-Зауэр».
— Туда, туда! — завопил в ответ тот, отползая вбок по стене и всматриваясь сквозь темные стекла очков в поисках какой-либо цели, но ничего не находя.
Боджер оглянулся на Крекера. Тот хоть и не упал, но пошатнулся и был ненадолго оглушен двумя молниями, которые ударили в бронежилет и оставили на ближайшие полтора месяца огромные сине-багровые отметины.
— Ко мне, ко мне, ко мне! — закричал Боджер, устремляясь между машинами.
До него еще не успело дойти, что тактическая импровизация Круса заключалась в том, чтобы двигаться под машинами, а не между ними. Ему не пришло в голову присесть и полить свинцом весь полукруг перед собой, тем самым зацепив снайпера хотя бы один-два раза.
Наступило мгновение затишья. Боджер и Крекер, с пистолетами-пулеметами наперевес, мокрые от пота и с выпученными от напряжения глазами, крадучись двигались через флотилию стоящих машин, изрешеченных пулями, время от времени делая короткие перебежки вперед, чтобы преодолеть открытый участок, а с забора напротив, сжимая здоровенный «ЗИГ», словно могучий экскалибур, [55] Тони Зи также охотился за снайпером, но при этом еще прикрывал своих дружков.
55
Экскалибур — легендарный меч короля Артура, якобы обладал чудодейственной силой.
Воздух разорвал вой сирены, затем еще один.
И тут Крекер повалился на землю.
Рей застыл. Он попал в ловушку. Забрался на спине под такси «Шевроле», однако долбаная машина оказалась слишком низкой, чтобы проползти под ней, и Крус понимал, что ему придется выполнить очень неудобный маневр, требующий сил, чтобы выбраться обратно тем же путем, каким он сюда залез. И он не мог прикрывать секторы слева от себя, под ногами и над головой. Но тут Рей услышал едва различимый звук шагов и увидел ногу в черном ботинке «Даннер» всего в каких-то дюймах от своей головы. Не раздумывая, он выстрелил в нее.
Крус услышал крик, увидел брызнувшую кровь, и через мгновение рядом с ним растянулся человек, практически параллельно, меньше чем в трех шагах. Убийца, увидев Рея, выпучил глаза от страха — или возбуждения — и постарался втиснуть под машину свой «хеклер и кох», а Рею пришлось выкручиваться, разворачиваться на плече и переносить пистолет для выстрела в новый сектор. Буквально интимная близость, омерзительная, лишенная изящества, значение имела только скорость, и — трах! вспышка пламени, вырвавшегося из дула, резкая отдача, драма затвора, молниеносно скользнувшего назад и снова вперед, прыжок выброшенной гильзы, — Рей сделал выстрел на какую-то долю секунды раньше и всадил противнику пулю в горло, от чего тот дернулся и закашлял кровью; после чего он выстрелил еще раз, в лицо, прямо под глаз, пробив огромную дыру и обеспечив телу полную неподвижность — навсегда.
Вонзив ноги в землю, Крус вытолкнул себя вперед, ожидая увидеть на фоне голубого неба двух громил с пистолетами-пулеметами, готовых разрядить в него магазины, однако на самом деле он выбрался из-под машины беспрепятственно. Сирены звучали все ближе.
Рей поднялся на ноги, сознавая, что он порезался, поцарапался, ободрался, ушибся и тому подобное в двух тысячах мест, и увидел, как двое оставшихся в живых нападавших вскочили во внедорожник и рванули с места. Один из них хладнокровно открыл дверь, высунулся наполовину и дал очередь. Рей проследил за траекторией пуль, пробивших капот и радиатор бело-синей патрульной машины, которая первой откликнулась на вызов. Полицейский крейсер вильнул влево, врезался в припаркованную машину, развернулся поперек улицы, врезался в другую и остановился.
У Рея мелькнула мысль: «Неплохо было бы выстрелить вдогонку», однако к тому времени, как она оформилась, было уже слишком поздно. Внедорожник умчался прочь.
Тишина. Клубился пар, машины продолжали издавать предсмертные скрипы и стоны, но выстрелы больше не звучали.
«Уходи, шевели своей задницей, черт побери!» — подхлестнул себя Рей.
Пробежав через комплекс автомойки, он оказался перед забором из проволочной сетки и легко перемахнул через него. Взобравшись по склону до железнодорожных путей, скатился с противоположной стороны, перелез еще через один забор и оказался во дворе, зажатом между двумя крошечными домами. Рей не помнил, когда убрал пистолет, однако тот лежал на месте в кобуре под футболкой. Далее последовал ловкий ход. Стянув с себя коричневую толстовку с эмблемой Гарвардского университета, Рей выбросил ее и остался в оранжевой с черным футболке, провозглашающей беззаветную любовь к команде, названной в честь птицы. [56]
56
Речь идет о профессиональном бейсбольном клубе «Балтимор Ориолс», т. е. «Балтиморские Иволги».
Отшвырнув бейсболку с эмблемой «Ориолс», он достал из кармана другую, фиолетовую, и опять же своим рисунком заявляющую о верности птице. [57] Затем пошел куда глаза глядят, ожидая, что рядом с ним вот-вот резко затормозит полицейская машина. Однако этого не происходило, хотя впереди, на оживленной улице, они одна за другой проносились к месту перестрелки.
Наконец Рей вошел в бар. Заведение в «старом стиле», привлекающее коренных балтиморцев, еще помнящих те времена, когда город был полон угрюмых таверн, грязных и прокуренных, заполнявшихся в пять часов вечера, в которых боготворили музыку в стиле кантри. Посетители, все как один, были широкоплечие, с бычьей шеей и, казалось, готовые вступить в драку из-за одного косого взгляда. То же самое можно сказать даже про женщин. Однако здесь никто не обращал ни на что внимания.
57
Бейсболка цветов другой местной команды, но уже по американскому футболу — «Балтимор Рэйвенс», т. е. «Балтиморские В о роны».
Рей нашел свободное место у стойки, заказал пиво и стал смотреть матч. «Ориолс» победил со счетом 9:7, собравшись с силами лишь под самый конец. Игра получилась захватывающей. Затем Рей отправился на такси в другой район, вышел не на той улице, прошел двумя проходными дворами и наконец нашел свою машину, нетронутую, на том самом месте, где он оставил ее часов пятнадцать назад. Крус завел двигатель и поехал в свой мотель в Лореле. Приняв душ и полчаса посмотрев по телевизору сюжет о перестрелке и бейсболе, он позвонил Свэггеру.