Ее ответ прозвучал очень тихо и необыкновенно чисто. Он невольно залюбовался ею, такой торжественной и умиротворенной.

— Семью надо строить на доверии, — заметил Полевой, соскальзывая с обсуждения вопросов семьи и брака и желая снова вернуться к тому, ради чего затеял весь этот разговор.

— Догадываюсь. Только не понимаю, к чему ты клонишь.

Игорь и сам не понимал, как это его угораздило заговорить о семье и детях. «Пора бы уже признать, хотя бы самому себе, что я по уши втюрился, и ради того, чтобы сделать ее счастливой, готов практически на все. Тем более, сейчас, когда с Наташей меня уже ничего не связывает».

— Алиса, а серьезные романы с мужчинами у тебя были?

— Что значит серьезные?

— Это когда речь идет о настоящих чувствах.

— Полевой, я сама выбираю себе мужчин, тут нет речи о чувствах, — резко ответила бывшая спортсменка.

Она смахнула волосы со лба каким-то особым жестом, от которого у Полевого с бешеной скоростью начали выделяться гормоны. Он глубоко вздохнул и встал, чтобы унять накатившее возбуждение. Алиса отхлебнула глоток минеральной воды из своего бокала и молча смотрела на него, подняв брови.

— Думаю, это и называется неловкое молчание, — смущаясь своих чувств, сказал Полевой.

Им подали колоритно оформленные блюда: Алисе — кусочки утиной грудки, украшенные клубникой и ежевикой, а Игорь наслаждался устрицами с обжаренным луком-пореем, сдобренными черным трюфелем.

— Извини, мне что-то не хочется есть, — она немного поковыряла горячее вилкой, и теперь сидела, подложив под себя руки. Острые плечики и копна вьющихся волос делали ее такой трогательной, что Полевой забыл о своих подозрениях.

— Ты похожа на нахохлившегося воробья хмурым осенним утром, — сказал Игорь, наклонившись к ней.

Она подняла глаза, и он не мог удержаться, чтобы не поцеловать ее. Вопреки тем жестким словам, которые еще минуту назад произносил этот чувственный рот, губы Алисы были мягкими и теплыми. До сих пор, ему показалось, он не обращал внимания, как она изящна. Губы, грудь и бедра у Алисы были округлыми и манящими как у взрослой женщины, а все остальное как у беззащитной девочки, которую так хотелось подхватить на руки и унести из этого многолюдного места. Через минуту оказалось, что они практически ели друг друга на глазах у всех гостей фешенебельного ресторана, останавливаясь, чтобы глотнуть ртом воздуха, словно две гигантские рыбы, выброшенные на берег.

«Нет, она не может меня предать», — вертелось в голове у Полевого. «Я слишком люблю ее, чтобы поверить в то, что она стащила документы из офиса. Зачем они ей понадобились? Она из властных структур? Кто мог подослать ее ко мне?»

Даже такой бурный мозговой штурм не ослабил его желания. Холодок враждебности был растоплен жадными ласками. Нет, не любить ее было не за что. Совершенно успокоившись, Игорь заказал им обоим шоколадный десерт, от которого Алиса, конечно же, отказалась, и ему достались две порции.

— Полевой, я не хочу, чтобы ты лез в это дело!

— Ты боишься, что я запачкаю руки? — отбил атаку Игорь.

На секунду Наташа запнулась, обескураженная его ответом.

— Ты — толстокожий, ты — бегемот, тебе не понять, — бросила она.

— Уж конечно. Я еще себя не обрел, я как троглодит поглощаю круассаны, работаю как вол, устаю как собака и упрям как осел. Я — животное. Ты это хотела услышать? А ты непонятая, брошенная, позабытая мужем-стервецом жена, нашедшая успокоение в объятиях обыкновенного бабника.

— Тебе нравится его очернять, но между нами не только секс, мы любим друг друга.

Полевой рассмеялся.

— Знаешь, мне бы хотелось посадить вот так вот, напротив себя, этого твоего Ромео и сказать: «Парень, что же ты делаешь? Земля-то круглая!»

— Почему это тебя так зацепило-то, родной? Неужели ты расстроен? Как выступать по телевидению, так ты горазд говорить гадости про своих предшественников, дескать, все не так, ребята, а я — ваш настоящий спаситель. Полевой, это лицемерие!

— Голубушка, ты думаешь, отсутствие брачного контракта меня смущает? Ты наивно считаешь, что я буду продолжать жить с тобой после того, как ты в подоле принесла? — последние слова замерли в раскаленном воздухе позднего августовского вечера.

— Игорь, это твой ребенок, — всхлипнула Наташа. — Я действительно ездила в монастырь в Алтайском крае…

— Алтайский край — это Новая Рига теперь так называется? — ядовито спросил Игорь.

— Я молилась день и ночь, и мне было видение, что у нас с тобой будет ребенок. Мой наставник поддержал меня, растолковал, что я должна внимательно относиться к тому, что мне говорится свыше.