— Спасибо, майор, — решительно сказал он. — Надеюсь, в дальнейшем Ваша помощь мне не понадобится, я сам доведу дело до конца.

— Я бы не рекомендовал торопиться, все не так просто, Игорь Николаевич, — напутствовал его следователь уголовного розыска, но Полевой его уже не слушал.

Полевой сопровождал супругу на костюмированный бал, устроенный местным меценатом в честь гостей Каннского фестиваля. Люди мира кино с радостью приняли приглашение и предложение подурачиться в карнавальных костюмах. Что не говори, ни дня без строчки, то есть ни дня без лицедейства.

— Интересно, сколько человек будут в золотых костюмах пальмы? — развлекалась Платина, примеривая платья, купленные специально для этого вечера. Полевой не поскупился, и у Сашеньки была возможность покапризничать и выбирать из десятка роскошных туалетов. — Черт, мне так хочется получить хотя бы эту пальмовую веточку, — призналась актриса.

Она, задумавшись, присела на край кровати в их номере люкс.

— Ты у меня такая талантливая! Я ни капли не сомневаюсь, что ветка будет обязательно твоей, — Игорь сел рядом с женой и погладил ее по голому плечику. — А если эти негодяи пожадничают, я тебе выкопаю целую пальму где-нибудь в джунглях, такую высокую с огромными зеленющими такими листьями, и привезу в Москву, а ты посадишь ее у нас на участке. Она будет твоей. А если захочешь, мы ее покрасим золотой краской, и ты будешь каждое утро на нее любоваться из окна.

Полевой обнял Сашу за плечи и, смеясь, повалил на кровать.

— Гошенька, мне так нужна твоя поддержка, ты для меня главнее всякого жюри, — ласково глядя ему в глаза, призналась Сашенька.

Вместо ответа, он начал целовать ее губы, глаза, шею, а она прижалась к нему всем телом, отвечая на его нежность. Когда они подъехали к вилле богатого француза, Игорь посмотрел на свои золотые часы Philip Patek. Он никак не мог привыкнуть к своим новым наручным часам. Теперь, являясь государственным служащим, он во всем стремился походить на главного государственного деятеля страны, поэтому Breitling, который он носил, будучи только представителем бизнес-элиты, был заменен другой маркой, предпочитаемой тем, от кого теперь очень во многом зависела судьба губернатора Полевого.

— Сашка, мы с тобой они опоздали на бал на целых полтора часа, — заговорщицки прошептал он ей на ухо.

— Я думаю, что никто этого не заметил, — также шепотом ответила Платина. — К сожалению.

Счастливые и держащиеся за руки, они предстали перед гостями самой красивой влюбленной парой. Полевой и Платина были в костюмах героев самого романтичного фильма всех времен «Унесенные ветром», но лишь потому, что это подразумевало минимальное перевоплощение. Игорь придерживался консервативных взглядов и не любил авантюры, так что смокинг, бабочка и лучезарная улыбка оказались лучшим карнавальным костюмом для него, а зачесанные назад и обильно помазанные гелем волосы сделали его неотразимым как сам старина Кларк Гейбл. Сашенька блистала в изумрудно-зеленом наряде. Высокая прическа и зеленые контактные линзы приближали ее к образу взбалмошной и удачливой Скарлетт О’Хары.

Юркие официанты сновали с подносами с шампанским, гости были уже порядком подшофе. Платина растворилась среди знаменитостей, а Полевой предпочел рассматривать их на расстоянии. Он допивал второй бокал Don Perignon, когда к нему подошла лучезарно улыбающаяся дама в струящимся ярко-алом платье, напоминавшем то, которое надевала Джулия Робертс в фильме «Красотка».

— Мсье Полевой? Я — Изабель Дюпон, хозяйка этого большого дома, — представилась она.

— Рад знакомству, — галантный олигарх поднес к губам изящную кисть супруги французского миллионера.

— Мы вас заждались, — пожурила его госпожа Дюпон.

«Вот уже не ожидал, что наше отсутствие кем-то будет замечено», — удивившись, отметил про себя Полевой.

— Мы банально проспали, — просто признался он. — Провалялись в постели.

Ему показалось, что в глазах женщины в красном промелькнула искорка зависти. Она на секунду смутилась.

— Мы хотели вас пригласить на заседание нашего благотворительного фонда, — без предисловий хозяйка изложила суть вопроса.

«Понятно, и здешним гражданам мои деньги не дают покоя», — раздосадовано подумал Полевой.

— Я бы с радостью принял участие в этом мероприятии, но, к сожалению, мы с супругой уезжаем сразу после церемонии награждения, — на ходу он придумал повод избежать необходимости пожертвовать средства на благо каннского общества.

— Отличная новость. Как раз этого подтверждения я от Вас и дожидалась. Теперь я уверена, что Вы сможете к нам присоединиться. Мы собираемся завтра в десять утра в этом доме. Думаю, заседание будет недолгим, час-полтора. Так что Вы не заставите свою очаровательную супругу, которой мы все от души желаем победы на фестивале, томиться в одиночестве, — она взяла два бокала с подноса подошедшего официанта и передала один Полевому. — За Вашу замечательную жену.

Полевого начал утомлять этот разговор, но, не подав виду, он благодарно улыбнулся и сделал глоток шампанского.

— И за наш союз, — провозгласила Изабель Дюпон, вновь поднимая бокал. — Ведь это такая редкость, когда в нашем огромном мире встречаешь единомышленников.

Игорь никак не мог взять в толк, к чему она клонит, поэтому лишь согласно кивнул:

— Да, это так чудесно, что есть вещи, роднящие людей разных национальностей.

— Вы правы, — воскликнула хозяйка дома. — Но, к сожалению, так мало людей на этом свете, которые действительно обеспокоены судьбой лосей, этих больших, но совершенно беззащитных животных, — со вздохом сказала хозяйка дома.