Появившийся неожиданно Фельдман привез новости. Он ворвался в гримерку, как бомбардировщик, готовый сбросить свой груз. В это время Пол и все Майклы столпились над сигнальным экземпляром «Соники» с рецензией на только что вышедший альбом, который так и назывался – «Бананафиш».

– Поклянись своей жизнью, что ты не подсказывала им, что надо писать, – крикнул мне Пол через плечо.

Я сидела на полу рядом с телефонной розеткой, с ноутбуком на коленях и отправляла очередную порцию дневника.

– Клянусь!

Я не скрывала, что постоянно приставала к Люси с просьбой поручить кому-нибудь отрецензировать альбом, но повлиять на содержание рецензии было не в моих силах. Люси относилась к «Бананафиш» по-прежнему, мягко говоря, критически, хотя, после того как я чудом затащила ее в «Кольца Сатурна», она признала, что у Пола потрясающий голос, но все-таки не удержалась и прибавила:

– Но выглядит он как опустившийся наркоман.

Когда она услышала, что «Бананафиш» едет в двухнедельный тур с Лорингом, она поинтересовалась:

– Элиза, а твой жених в курсе, что ты спишь с половиной семейства Блэкманов?

«Соника» назвала альбом «многообещающим мощным дебютом», а Пола музыкантом «с сердцем безумца, душой безнадежного романтика и божественным голосом, который, несомненно, стоит послушать».

«Тайм-аут» тоже написал о группе, провозгласив ее «светом в конце поп-тоннеля и построком, воскрешающим подлинный рок-н-ролл».

Правда, альбом понравился не всем. В «Роллинг стоун» ему присвоили только две звезды и назвали «типичным актом самоудовлетворения». Как ни странно, эта рецензия обрадовала Пола, потому что недавно они присвоили три с половиной звезды знаменитой певице-дробь-танцовщице-дробь-актрисе, чей успех Пол считал очевидным доказательством упадка цивилизации.

Фельдман схватил Пола за руку и сделал серьезное лицо.

– Нам надо поговорить. Это о турне с «Дроунс».

Вся группа уже несколько месяцев боялась даже мечтать об этом проекте, и поэтому лица у всех стали испуганными. Но я видела, что Фельдман хитрит. Его круглые розовые щечки были похожи на два граната, готовые лопнуть от радости. Он сжал кулаки и сделал пару энергичных боксерских выпадов.

– Пакуйте вещи. Вы едете!

Я стояла у стены и наблюдала, как сначала они открыли рты и замерли, а потом все одновременно закричали, начали хлопать друг друга по спинам и требовать выпивки. Майкл взял у Пола телефон, чтобы позвонить Вере. А когда Пол подошел и обнял меня, на его лице было выражение абсолютной радости, которую нельзя ни испортить, ни украсть и которая дается обычно только детям.

Мне захотелось заморозить это мгновение. Заморозить и оставаться в нем, пока оно не растает и не превратится в теплую сладкую жидкость счастливых воспоминаний.

Фельдман обнял Пола и воскликнул: «Я горжусь тобой», и я почувствовала прилив симпатии к нему. Я поблагодарила его и даже поцеловала в толстую щеку. Но они все продолжали ликовать, а я хоть и была по-прежнему рада за Пола, за Майкла и за всех остальных, но уже чувствовала легкое покалывание прямо под кожей – предзнаменование беды.

Моей беды, а не их.

Я была напугана.

И уже чувствовала себя потерянной по дороге.

Когда все немного успокоились, а Майкл кончил говорить по телефону, Фельдман рассказал подробности. В первую неделю мая группа вылетает в Сан-Франциско и там встречается с «Дроунс». Они проедут по побережью на юг почти через все западные штаты, потом – Средний Запад, Техас, Восточное побережье, Флорида и в конце – кульминация – концерт в «Медисон-Сквер-Гарден» в начале июля.

– «Медисон-Сквер-Гарден», – повторил Пол, будто не веря своим углам.

– И это вам не какой-нибудь передвижной цирк, – продолжал довольный Фельдман, – все по высшему классу. Под ваши задницы будет предоставлен «Боинг-737», ни больше ни меньше. Старая жизнь кончилась, ребята.

Он так и сказал: «737-й».

А я услышала: «Возможны проблемы с перекладкой руля».

И в голове сразу замелькали слова и картинки, полностью вытеснив недавнюю эйфорию: март 1991 – го. Я пропускаю уроки, чтобы смотреть все новости, после того как «737-й», рейс 585, разбился в Колорадо-Спрингс. Погибли все двадцать пять человек, которые были на борту. 1994 год. Самолет падает на окраине Питсбурга. Это опять «737-й».

Администратор Джудо позвал группу на сцену, и Пол поднял мое лицо за подбородок.

– Ты представляешь? – спросил он счастливым голосом. – Мы с тобой можем поехать на несколько дней раньше и провести медовый месяц в Сан-Франциско.

– Быстрей! – кричал Джудо.

Пол нагнулся и поцеловал меня, но я не смогла ему ответить.

– В чем дело? – спросил он. – Ты ведь не передумала насчет медового месяца?

Я потрясла головой.

Мне не хотелось портить ему радостное настроение.