– Даже без Звезды Востока мы его сделаем в два счета.

– Да и Звезда, говорят, поправляется. Хромота прошла, опухоль спала. Похоже, она просто переутомилась.

– Будем надеяться, что к скачкам она полностью восстановит свои силы.

Как поняла Инга, эти жокеи представляли клуб «Боливар» и сейчас обсуждали возможных соперников. Подруги зашли так удачно, что даже если бы они специально подгадывали, то все равно у них лучше просто бы не получилось. Делая вид, что они сами увлечены своей беседой, а остановились исключительно для того, чтобы полюбоваться видом, открывающимся отсюда, или решить, куда пойдут дальше, они расположились возле мужчин и стали слушать.

Их ожидания сбылись в полной мере, когда следующий жокей произнес:

– А я слышал, что у мужичка, который новую породу привез, тоже проблемы. Главный-то его фаворит, на которого он серьезно ставил…

– И который реально мог бы у нас выиграть, – перебил его второй.

– Так что с ним?

– То ли заболел, то ли чего другое с ним приключилось. Что именно, пока не понятно. Вроде бы никакой шумихи, конюхи работают, но на тренинг коня не выводят. Двух других выводят, а фаворита нет.

– А говорят чего?

– Проблемы с пищеварением. Дескать, отравился. Содержится в конюшне на строжайшей диете.

– Отравился или отравили?

– Да ты чего говоришь-то?

– Странное что-то творится в этот раз. Кто мог поставить на лузера три миллиона? Откуда такой чудак взялся?

– А ты знаешь, кто это такой?

– Откуда? Никто этого не знает.

– Но ведь просто так такие деньги не ставят! Хозяин, может быть, через подставных лиц поставил?

– Да ты его видел? Откуда у него три миллиона? Он же голодранец.

– Приехал из какого-то села, там и тренировал свою скотину.

– А Забияку этого своего он из-под ножа мясника выкупил за тридцать тысяч рублей. Хороший конь, спору нет, и с родословной. Но он в возрасте.

– И с характером. Его на мясо отправили, потому что с ним сладить никто не мог. Сам черт в коня вселялся, невозможно было с ним работать.

– Ну а этот не побоялся и с тех пор носится с конем, как дурень с писаной торбой. Мечтает, должно быть, что его зверь выиграет состязание. А этого не будет, потому что конь уже немолодой.

– А где он живет?

– Да хрен его знает. Вроде бы у бабы какой-то. Свой дом у нее.

– Ловко устроился!

– Просто денег на постой у него нет ни копейки.

– Нет, на Забияку поставил не он.

– Кто бы это ни сделал, он просто безумец! Этому коню никогда не выиграть.

– А бывают такие чокнутые. Игроманы! Специально ставят на заведомого лузера, чтобы потом куш сорвать. Ну, конечно, в данном случае никакого чуда не будет.

Облив всласть грязью бедного Олега и посудачив о ненормальном, способном поставить на заведомо слабую лошадь, они вновь вернулись к обсуждению своего главного конкурента, который, как им хотелось верить, выбыл из игры.

– Да, резвость у Жеребчика неплохая, – снова завел речь первый.

– Но выиграл бы он у нас?..

– Не знаю, он еще совсем молодой и неопытный. Всякое могло произойти в первый раз.

– Мы нервничаем, лошади тоже волнуются. Надо собраться, а не всякий это сумеет внушить молодому коню.

– Не знаю, – сплюнул еще один. – По мне, так все эти новые породы… К чему выдумывать? К чему что-то добавлять? Все равно немцев и американцев мы не переплюнем.

– Ну, еще бы! – вступил в беседу следующий, сразу видно, что брюзга и любитель поворчать.

Лицо у него было неприятное, искаженное гримасой вечного недовольства.

– Они свои конные заводы поддерживают на такой высоте, что кони у них лучше людей живут. А у нас только и слышно: то один конный завод закрывается, то другой прекращает свою работу в связи с подорожанием кормов. И все! Племенных жеребцов и кобыл на мясо отправляют! И что, вы мне скажете, ничего не поделаешь? А я скажу, что таких коней в войну умудрялись сберечь, жизнью рисковали, чтобы гордость и славу российскую сохранить. А у нас разве война сейчас?

– Ну, не все так плохо. Мы же вот работаем.

– Работаем, вот только…

Но что не устраивало этого брюзгу в его нынешней работе, подругам услышать не довелось. Как раз в этот момент его укусила то ли оса, то ли слепень, которых над полем было предостаточно, но только мужчина обернулся, и взгляд его остановился на подругах. Он моментально осекся, словно язык себе прикусил. А потом строго произнес, глядя на них:

– Что это вы тут вынюхиваете, дамочки? А?

– Вынюхиваем? Ах, только цветы! Эти восхитительные летние цветы!