Комары-ы-ы… А у нас чертов снех!

Ksana

Я тоже хочу снех! Не хочу комары!

Ze

А я согласна даже на комаров – так надоела эта слякоть! Хочу, чтобы кругом – пальмы, окиян, баскетбол пляжный… Ибицу хочу, вот!

Ksana

Прекрати ругаться Ибицей! Ты же женщина-мать! Гони лучше историю про Патю!

Ze

А ты одеяло приготовила? Чтоб в него замотаться?

Ksana

Жарко! Можно я под полотенцем посижу, а?

Ze

Ладно уже, сиди! Надеюсь, что полотенце хоть красивое и с вышитыми петухами!

Однажды в нашем дворе появились люди. Их было много – двое взрослых, четверо детей – и они искали Патю. И когда нашли, сразу полезли обниматься и совать ей в руки маленький арбузик. Это к Пате приехали родственники и поселились у нее.

Ksana

Навсегда…

Ze

Весь дом стонал – эти люди пахли. Точнее, нет – запахом это нельзя было назвать. Это была натуральная вонь! Приехали эти люди на целый месяц – привезли детей на каникулы в Махачкалу. Откуда-то сильно сверху.

Ksana

Скатились с горы с арбузиком.

Ze

Когда они проходили мимо беседки, все наши женщины задерживали дыхание и жаловались, что нельзя проветрить двор. А Патя стала молчаливая и напряженная, совсем перестала следить за порядком и участвовать в общественной жизни. Обычно, когда сосед Абдулкадыр мыл свою машину прямо под ее окнами, она кричала на всех дагестанских языках и проклинала его семиэтажно. А тут – проходила мимо, даже не видя.

Или когда соседка Хурият надевала слишком короткое платье, Патя старалась как можно громче предосудительно поцокать ей вслед. А в этот раз даже не заметила, что девица в прозрачном и стрингах! В общем, совсем была замотанная и нервная.

Таскала продукты огромными сумками – маленький арбузик, по мысли дарителей, вполне искупал все последующие Патины траты.

Ksana

Это был волшебный лакский арбузик! В нем умещалось все, как в самобранке!

Ze

Ели родственники с аппетитом крестьян во время уборки урожая – одного хлеба Патя покупала пять буханок в день! Дети, четыре мальчика, прыгали на Патиной кровати, писали во двор и плевались из окна – Пате приходилось извиняться перед соседями. Каждый день семья куда-то уходила – двор удивлялся такой напряженной экскурсионной жизни, – а Патя в это время открывала все окна настежь и перемывала еще не разбитую мелкими фашистами утварь.

Ksana

Да она святая! Просто святая Патимат!

Ze

Так прошел месяц. Наконец семья взвалила на плечи свои баулы и отбыла, неся под мышкой Патин сумах, а в ящичке – Патин любимый заварочный чайник типа Гжель. Сумахом каждый день громко восторгалась мать семейства, а отец семейства просто влюбился «в этот Гжель», так что бедной Пате ничего не оставалось, как завернуть все это в подарочную бумагу и чуть ли не бантиком сверху украсить.

Ksana

Сувенирчеги на память?

Ze

Ага. Старинный обычай – отдай гостю все, что он похвалил.

Так вот – родичи отбыли, волоча подарки и ужасных детей, но улыбка на Патино лицо все не возвращалась – она ходила хмурая и озадаченная. Соседка Инна, которая работала на почте, сказала, что Патя весь этот месяц почти каждый день звонила матери в район и что-то долго говорила ей по-лакски. Наконец, Хадя, самая любопытная из соседок, остановила Патю во дворе и громко спросила: «Патя! Что это за люди у тебя жили?»

Лицо у Пати сделалось совсем несчастное.

Она посмотрела на соседок и сказала: «НЕ ЗНАЮ!»

Выяснилось, что Патя понятия не имеет, кто эти люди и откуда. И что целый месяц Патя и ее мама решали эту шараду, да так и не решили. Но мать, которой Патя побаивалась, сказала: «Раз приехали и говорят, что родня, – делай как надо!»

Соседки даже смеяться не могли: запах загадочных высокогорных родственников все еще витал во дворе, а у Пати был совершенно несчастный вид – ее маленькая квартира была в убитом состоянии. Поэтому женщины помогли ей сделать косметический ремонт и подарили новый чайник. И строго-настрого велели ей гнать этих проходимцев в шею, если еще раз появятся. Но те больше не появились.