— Знаешь, что сейчас висит на Юркове в областной прокуратуре? Две цистерны испорченного технического спирта, разлитые в бутылки из — под обыкновенной водки, да еще и без акциза. И тонны четыре российского не переработанного промышленного сырья, исчезнувшего по дороге к одной из фирм, действующих под крышей Юркова. И это только так, мелочевка. Ерунда, о которой нечего и говорить. Кроме того, ты слышала про передел?

— Нет.

— В том районе произошла крупная разборка между Робертом и его зятем. Роберт раньше контролировал весь этот район. А Юрков привык вести непосредственно с Робертом. И поэтому сейчас, если придет к власти зять Роберта, то Юркову придется отдавать все долги, которые висят на нем испокон веков. Между прочим, с крупным счетчиком. Зятю Роберта убивать Юркова не выгодно — с него он может очень много поиметь. А его личный шофер вел много дел Юркова, например, перевозил кое-какие грузы… Поняла? То есть стоило зятю Роберта купить Семенова, как тот выдал бы про все делишки своего боса… И про кое-что еще… Поэтому у Юркова не оставалось другого выхода-только заказать Семенова. Ну, заодно решил прикинуться веником — мол, покушались на него лично. И прихлопнул собственного шофера. Думал, что вокруг все идиоты и зять Роберта посчитает его мертвым либо перепугается до смерти. А зам. Юркова, который уже год пасется у зятя Роберта, сорвал всё. Номер прокололся. Тот урод опознал труп шофера. Теперь Юрков раскатывает по городу с обиженной физиономией, а зять Роберта вместе с этим самым бывшим замом (Юрков его уже уволил) балдеют от восторга. Вообщем, такие дела. Юркову теперь придется не сладко. Ну и поделом! Я тебе скажу, он такая сволочь… Короче, чего я звоню… Тебе материальчик подбросить?

— Ты его ведешь?

— Да. Собственно, зачем я звоню. Я буду делать большие публикации про эту помойку, а потом мне желательно фильм про меня. В смысле, какой я крутой и все такое. Поняла? Оплата высокая, у меня хороший спонсор. Так что если хочешь, берись. Мне нужен умный и надежный человек, который хорошо снимет все, что я скажу, и не наделает глупостей. Я бы сам справился, но в телевидении у меня опыта маловато. А ты человек нейтральный, не знакома ни с Робертом, ни с его зятем, ни с Юрковым. С тобой легко работать и опыт у тебя неплохой. Так что решай, и если захочешь, будем брать Юркова. Если все пройдет успешно, будешь раскатывать по городу на красивой новенькой машине. Тем более, что эту гнусную сволочь давно следовало прижать.

— Ты считаешь, что зять Роберта лучше?

— Я ничего не считаю! Знаешь народную мудрость? Кто платит, тот и заказывает музыку. А мне платит не Юрков.

— Ты серьезно считаешь, что все это подстава?

— Подстава, точно. Ты не знаешь Юркова. Во — первых, это в его характере. Для него ничего не значит человек. И он всегда остается без подозрений — думаешь, только одна мокруха на нем? Он — убийца! Это никто пока не может доказать, но это так. Во — вторых, кое-кто мне стукнул, что за два дня до убийства Семенова Юркова лично видели в компании Маревича в ночном клубе «Фанданго». А Маревич ведает бригадами из Приднестровья, и берет заказы по десять кусков. В третьих, за неделю до убийства подряд целую неделю Юрков заставлял отгонять свою машину в гараж именно Семенова и посылал его с разными поручениями по городу на своей машине, гримировал его под себя и даже одалживал ему свои документы. И это происходило для всех тем более неожиданно, что раньше, хотя бы за месяц, Юрков не подпускал никого к своей машине даже близко и никогда не оставлял машину на ночь в гараже потому, что там не было ни сигнализации, ни приличных запоров. Ну и напоследок самая жареная новость: в кармане шофера были документы Юркова! И знаешь, кто дал ему документы? Сам Юрков! И шофер выходил из квартиры. Разве это нормально? Значит, Юрков намеренно послал Семенова на смерть. А знаешь, что было обнаружено рядом с телом Семенова? Обрывок свинцовой трубы! В заказных убийствах очень часто так же, как контрольный выстрел в голову, используют подобный предмет в случае, когда надо изуродовать и спрятать труп от опознания. После смерти трубой просто разносят черты лица и опознать в этой мешанине костей человека просто невозможно… Но тут, видно, кто-то спугнул. Поэтому киллер не успел изуродовать труп и заместитель смог опознать, что ментовке подсунули не Юркова! Вчера прокурор искал Юркова целый день. Сначала тот был на заводе, но потом куда-то смылся. А потом видели, как он заявился с очередной девицей к себе домой и не выходил из квартиры сутки. Ночью его не трогали. Сегодня на ночь у него тоже какая-то девица, сообщил охранник Юркова, который на жалованье у зятя Роберта. Но потом он не сбежит. Сегодня утром, когда Юрков явился на завод, у него взяли подписку о невыезде.

— Зачем?

— Скорей всего, просто для проформы. Никто и никогда не смог еще доказать заказ. И в очень редких случаях могут взять только исполнителя заказа. Но выйти на заказчика… Это невозможно. Подписку взяли скорей всего, чтобы просто напугать.

— Подписку о невыезде?

— Ну да. Для того, чтобы в ближайшее время, хотя бы месяца на два, Юрков никуда не смог уехать. Так что, берешься? Я много чего интересного мог бы тебе рассказать!

— Нет. Не берусь. У меня куча своих дел. Но спасибо за предложение.

— Ты уверенна, что не сможешь?

— Уверенна. Работать с тобой я не буду, извини. Не могу просто.

— Жалко, что ты не можешь… Но если вдруг передумаешь, позвони. Мой телефон ты знаешь. Я с удовольствием буду с тобой работать. А ты когда-то видела Юркова?

— Не приходилось.

— Тебе повезло! Сволочь редкостная! Вечно молодится и бегает за сопливыми девчонками как последний придурок. Ну ничего, если не прокуратура, то зять Роберта точно его прижмет. Звони, если передумаешь. Пока. Нет, подожди. А над чем ты будешь работать?

— Да вот через несколько дней концерт. Снимаем как всегда, ты знаешь. Наш телеканал любит модных звезд. Будем работать на концерте этого (назвала имя модной звезды).

— Везет тебе! Концерты снимать приятнее, чем гоняться за всякой швалью! Ну, звони. Пока.

Перед концертом мы встретились только один раз. Он позвонил мне, как ни в чем не бывало, как будто ничего особенного ни произошло. Он ни сказал ни слова о нашей странной ссоре (когда он так мерзко пытался подсунуть меня своему заместителю), ничем меня больше не упрекнул. Млея от счастья (он все — таки решил ко мне снова вернуться!), я тоже сделала вид, что ничего не произошло. Как будто мы оба вычеркнули из памяти все самое неприятное… Мне искренне хотелось в это верить. Поэтому, услышав, что он приедет, я тут же вылетела из дома, не думая — ни о чем.

Это было нашей последней встречей. Мне не могло привидеться даже в страшном сне. Особенно страшной была мучающая меня потом мысль — мы могли, могли, могли быть вместе…

Именно от этой страшной мысли я до сих пор просыпаюсь по ночам. Я просыпаюсь в поту от холодного отчаяния, разделяющего мою грудь на две разные половинки. Очень часто в сознании средних людей существует устойчивая настройка: если люди расстались, значит, они почему-то не подходили друг другу. И невозможно объяснить вариант, когда люди расстаются без видимых причин. Люди, идеально подходящие, любящие друг друга, все равно расстаются… Так бывает. Но почему так бывает — невозможно ни понять, ни объяснить.

До нашего счастья оставался один единственный миг. Он обещал, что через два месяца мы навсегда будем вместе. Я любила вора, поддонка и убийцу, но этого вора, поддонка и убийцу ни за что на свете я не променяла бы на целую армию порядочных благополучных людей! Почему мы расстались посреди ослепительного праздника жизни, обещающего нам радость? Потому, что вместо рассвета следующего дня за окном была ночь. Вечная ночь. В этом некого было винить. И нечего было терять, кроме призрачного воспоминания счастья. Счастья, которого, на самом деле, не было никогда.