И вовремя. Ладони и колени Тимура задрожали от сильной вибрации, идушей прямо из-под земли. Лиор рядом с ним охнул. Тимур посмотрел назад, но стрекуны скучились на другой стороне дороги, опасливо повернув к нему безглазые головы.

Земля под руками Тимура начала разъезжаться, открывая узкий темный лаз.

– Сюда! Скорее! – его голос срывался, он отгребал землю от краев лаза, а она осыпалась, падала внутрь открывающегося прохода.

Подбежали Кира и Орландо с Ясоном. Орландо заглянул внутрь и присвистнул.

– Я Троянца попросил помочь, – сипло объяснил Тимур, хватая ртом пустой воздух. – А тут это… эта… открылось, в общем.

Орландо оглянулся на замерших у обочины стрекунов и с Ясоном на руках спрыгнул в неглубокий проход. Он полого уходил под землю. Среди пятен заскорузлой грязи кое-где поблескивал металл.

– Пошли, – Орландо повернулся к Лиору. – Тебе особое приглашение нужно?

Лиор неловко шагнул в проход. Кира вошла последней. Когда они спустились ниже уровня дороги, лаз с тихим гулом задвинулся. Они были отрезаны – в темноте и полной тишине.

Впереди забрезжил свет. Поддерживая Ясона, они пошли вперед, вдыхая насыщенный кислородом воздух с тяжелым грибным запахом. Коридор продолжал полого уходить все глубже под землю.

Свет приближался, они уже видели друг друга, видели низкий потолок, скошенные под углом темные стены. Здесь грязи уже не было. Кира подняла руку и осторожно потрогала стену.

– Ой, – отдернула она руку. – Она какая-то склизкая. Как дорожка от улитки.

Не останавливаясь, Тимур коснулся пальцами стены. Та подалась, прогибаясь у него под рукой. Тепло волной пробежало по поверхности.

Пол тоже изменился – он покачивался под ногой, подталкивал вперед.

– Мамочка, – попытался сказать Тимур, но слова застряли в горле. Остальные повернулись к нему. Он улыбнулся – впервые за последние дни. Ему было хорошо, как дома.

Точнее – как когда-то на корабле с отцом. На его Троянце. Тимур погладил податливую стену, и она прильнула к его руке – как кошка ластилась.

– Троянский Конь нас пустил в свою конюшню, – с сияющими глазами объяснил он непонимающим друзьям.

Илья не мог открыть глаза, не мог шевельнуться. В горле стоял вкус гари. Все тело налилось чугуном.

Глухой, низкий гул вибрировал в воздухе. Он протянул руку – грязный пол дрожал под ладонью. К запаху сырости и гнилого дерева примешивался еле уловимый аромат озона.

Рядом кто-то стонал. Вильсон. Сквозь боль и тяжесть в голове Илья вспомнил, что вытаскивал его из пожара в офисе комбината. Потом их схватили рабочие… Он сделал усилие и разлепил глаза. Полумрак. Дышать тяжело. Он лежал на полу в разграбленном помещении одного из цехов. Ряды бетонных балок, подпирающих высокий потолок, вдоль них змеятся кабели, возле стен кирпичные фундаменты из-под станков… Стекла в окнах под потолком выбиты, сквозь решетки веял холодом бедный воздух Сумитры.

Шатаясь, Илья подошел к окну, взгромоздился на ящик, схватился за прутья решетки. Уже наступила ночь. Цех находился в подвальном этаже, и на уровне глаз лежал залитый светом прожекторов бетонный двор. Мимо окна торопились ноги – из зданий цехов выходили люди, группами и поодиночке. Прижимая к лицу маски, все смотрели наверх, показывали пальцами. Звездное небо закрыла гигантская, гудящая, вибрирующая тень.

Троянец!

Спотыкаясь о гнилые доски на полу, Илья шагнул назад, растолкал Вильсона:

– Прилетели!

Тот приподнялся, держась за голову. В полутьме поблескивали белки глаз.

– И чего ты хочешь?

Но Илья уже колотил в тяжелую стальную дверь. Со двора доносились голоса, крики. Никто не подходил. Он огляделся, схватил с пола доску, попробовал подсунуть под дверь, отжать замок. Гнилая доска развалилась на части у него в руках.

Вильсон уже стоял у окна, прижав лицо к прутьям.

– У главного входа собираются, – он закашлялся. – Это ты меня из офиса вытащил? Я ж его чуть не поймал, сучонка этого. Неужели ушел?

Илья высунулся в окно, набрал в грудь воздуху и закричал. Никто не посмотрел в их сторону. Стоявшие вблизи повернулись спинами к их окну. Илья заорал, срывая ноющее горло, но рабочие шли мимо, торопясь к центральному входу. Двор постепенно пустел.

Диск завис над комбинатом, погрузив двор в холодную тень. Затем он медленно поплыл в сторону городка и главного космодрома.

– Хорош глотку драть, – прохрипел Вильсон. – Как же я его упустил! – Он попытался приподняться, но тут же застонал и обмяк.