Пока Вольдемар «толкал» свою пламенную речь, Ариша смотрел на меня тяжелым взглядом, подозревая, что это я вынудила своего новоявленного братца собрать по-быстрому вещички и немедленно отбыть на свою малую родину, прикрывшись авралом на работе. Как бы мне ни хотелось этого, но сама бы я не нашла столь веского аргумента, способного заставить Пашутина исчезнуть из нашей жизни еще до наступления темноты. Все решил случай.

— Ну, если ты не особо дорожишь своей работой, то, конечно же, оставайся, — предложила я, и дед закивал, поддерживая меня.

— Ну, как вам сказать, — Вован продолжал мяться у порога, — вообще-то в нашем городе не так-то просто найти работу, тем более с такой зарплатой. Я шел к ней не один год. Пожалуй, я не буду нарываться, поэтому поеду вечерним поездом домой. Но как только выдастся возможность, я вернусь. У меня ведь еще пол-отпуска осталось. Хочу провести это время с вами.

— Вольдемар, — Ариша обнял внука, — я не вправе тебя задерживать. Поезжай, если надо. Но я хочу, чтобы ты знал: двери этого дома всегда открыты для тебя. Правда, Полетт?

— Конечно. — Я постаралась произнести это как можно лояльнее.

— Спасибо, дедушка! Однако мне надо торопиться, чтобы успеть на ближайший рейс. Полина, ты займешься билетами?

— Ну разумеется. Давай паспорт!

Пашутин вынул из кармана свой документ и протянул мне. Зайдя в свою комнату, я стала изучать его — вдруг паспорт окажется фальшивым? Увы, мои надежды не оправдались.

Сборы были короткими, через полчаса мы вновь сели в «Мини Купер», только уже втроем — дедуля пожелал проводить Вольдемара. Когда тот вошел в вагон, Ариша едва не пустил слезу. Вот уж не думала, что он настолько сентиментален!

— Полетт, ну как ты могла? — с жесткой риторикой стал выговаривать мне дед, едва поезд тронулся с места. — Ты ранила меня в самое сердце. Я от тебя такого никак не ожидал…

— У меня и в мыслях ничего такого не было!

— Молчи! Думаешь, я не понял, что это ты заставила Вольдемара уехать? — Ариша осуждающе покачал головой.

— Ты ошибаешься, — все же попыталась я защититься от его несправедливых нападок. — Это как раз-таки не в моих интересах было, чтобы он уехал. Я ведь собиралась сделать экспертизу, а никаких материалов не осталось — посуду он за собой вымыл, стрижка у него под ноль, так что волос на подушке не сыщешь…

— Да, Полетт, видно, я что-то упустил в твоем воспитании. Выросла из тебя эгоистка и врунья…

— Ну, знаешь, я ведь и обидеться могу! — Я развернулась и пошла к автостоянке.

Ариша постоял-постоял на месте и направился за мной. На обратном пути он не проронил ни слова. Если бы я знала, наслаждаясь мальтийским солнышком, что именно ждет меня дома, не торопилась бы сюда возвращаться! Хотя… скорее всего, вернулась бы еще раньше, если бы дед рассказал мне по телефону о том, что он приютил какого-то афериста. Не случайно ведь Вован появился в мое отсутствие и быстренько слинял, сообразив, что мне-то, как Арише, лапшу на уши не навешаешь. Это даже хорошо, что дедуля не лез ко мне с разговорами ни в машине, ни дома. Я размышляла о том, кто же послал к нам этого родственничка, а главное — с какой целью? Кто? Кто-то их тех, кто хорошо знал моего отца, а еще точнее — был в курсе того, что он бывал в командировках в соседней области. Наиболее вероятно, что это кто-то из бывших папиных коллег. Я знала только Катерину Кравцову, с которой мы раньше еще и жили в одном доме.

Атмосфера в доме была наэлектризованной, поэтому хорош был любой повод, чтобы слинять оттуда. Сразу же после завтрака я решила поехать в город, навестить тетю Катю. Мне было непросто заходить во двор, где на моих глазах погибли родители. Смотреть на окна нашей старой квартиры тоже было трудно — деду пришлось продать ее, чтобы выплатить долг Синдякову. Благодаря своему высокому служебному положению тогдашний прокурор города не только свалил свою вину на моего погибшего отца, но и запросил у деда компенсацию ущерба за свою покореженную иномарку. Спустя четырнадцать лет я отомстила убийце, сузив пределы его мира до площади одной палаты в городской психбольнице. Мы могли бы с Аришей впоследствии выкупить нашу квартиру, но не стали этого делать, все равно в одну реку не войти дважды…

Тети Кати дома не оказалось, что в разгар рабочего дня было совсем не удивительно. Возвращаться в поселок мне не хотелось, и я поехала к Алинке, чтобы поделиться с ней произошедшим со времени нашего расставания в аэропорту.

— …Вот такая история, — подытожила я свой рассказ.

— Полька, я не понимаю, чего ты добиваешься? — Нечаева скептически поджала свои изящные губки. — У тебя появился старший брат. Это же так классно!

— Алина, я не верю в то, что Пашутин — наш родственник, и хочу доказать Арише, что он самозванец.

— Да, подружка, у тебя просто паранойя какая-то! Ты в каждом человеке видишь злоумышленника, негодяя, проходимца. Тебе это не надоело еще, нет?

— Надоело, а что делать, если она сами так и лезут в мою жизнь?

— Поля, скажи, а этот Вольдемар симпатичный? — спросила Алинка, накручивая на палец прядь волос.

— Самый посредственный. А ты почему об этом спросила?

— Твой отец был мужчиной видным, его сын должен быть на него похожим, — вполне резонно заключила Нечаева.