— Что ты задумал? — спросил он, приноравливаясь к походке великана.

— Навестить настоятеля, — угрюмо буркнул огр, сжимая кулаки. — Поищем золото.

Это заявление заставило Сильвера почувствовать легкое замешательство. Шансы на успех упали до пятидесяти процентов, что также подсказывало знание современной психологии.

— Ваш настоятель неглуп, — осторожно заметил темный эльф. — Вряд ли мы найдем золото настолько быстро.

— Тогда ты извинишься, — рявкнул огр. — И уйдешь навсегда.

Вспыхнув, Сильвер сдержался. За благоразумие пришлось заплатить усилием воли. Он отнюдь не чувствовал в себе военного гения, однако был уверен, что в итоге огру придется уйти вместе с ним.

Хугин прошел в конец коридора и, остановившись перед черно-белой дверью, постучал костяшками толстых пальцев. За дверью послышалась какая-то возня, чьи-то раздраженные голоса. Через несколько секунд огру надоело ждать. Он легко толкнул дверь левой лапой. Жалобно скрипнув, та незамедлительно отворилась; в сторону покатился металлический засов, вырванный из двери вместе с шурупами.

Войдя внутрь, Сильвер оглядел «келью», площадь которой превышала все виденные в Монастыре помещения, за исключением, пожалуй, столовой. Каменные стены были завешаны пестрыми коврами. Мягкий уголок, письменный и обеденный стол, стулья, сервант, а также двуспальная кровать составляли скромную меблировку комнаты. Источниками освещения служили тонкие свечи в канделябрах.

Отец-настоятель, денно и нощно блюдущий интересы паствы, беспомощно барахтался на огромной кровати, силясь спуститься с высокой перины. Помимо толстячка под белыми простынями находился кто-то еще — судя по очертаниям, стройная молодая особь. Настоятель неловко дернул простыню, открыв копну темных волос, обрамляющих испуганное женское личико.

К отцу-настоятелю вернулся дар речи, после чего он завизжал.

— Что... что вы себе позволяете?! Как ты посмел!. Хугин... Ты!! — короткий толстый перст уставился в сторону Сильвера. — Что ты здесь делаешь? Убирайся вон!

— Заткнись, — обронил темный эльф. — Мне недосуг слушать твои вопли.

Видимо, что-то в облике киллера (возможно, автомат, но, скорее всего, выражение глаз) подсказало толстячку, что это не лучшее время для споров. Сдернув со стула серую хламиду, настоятель попытался одеться, не слезая с кровати.

Тем временем Хугин, не проронив ни слова, приступил к профессиональному обыску. Прощупав снизу столешницу, он долез в сервант. На пол полетел разнообразный хлам, накопленный настоятелем за долгие годы. Затем огр поочередно заглянул за каждый из настенных ковров, простукивая стены. Золота не было.

Сильвер чувствовал, как шансы стремительно падают. Находись он на фондовой бирже — начал бы продавать акции по бросовым ценам. Исправить положение в келье настоятеля было не так просто.

По-прежнему сохраняя молчание, огр наклонился и без заметных усилий приподнял двуспальную кровать, отчего любовники откатились к противоположной стене. Толстячок, продолжавший сражаться с серой хламидой, по ошибке сунул голову в один из рукавов. Окончив осмотр, огр отпустил кровать — та со стоном рухнула на все четыре ножки, подбросив любовников в воздух. Настоятель хранил благоразумное молчание, зато темноволосая прелестница вопила, не жалея глотки.

На все эти звуки сбежалось с десяток разномастных монахов. Не решаясь войти, они столпились на пороге, пытаясь хоть что-то разглядеть через плечо соседа. «Понятые прибыли», — усмехнулся киллер. Никто, однако, не попытался вмешаться — видимо, нрав огра был всем здесь прекрасно известен.

Хугин задумчиво оглядел помещение. Остался только письменный стол. Рассчитывать на то, что настоятель прячет наворованное золото в нем, было верхом глупости, поэтому темный эльф принялся разрабатывать новую тактику. Огр конечно же не захочет с ним разговаривать, поэтому придется извиниться... Настоятель, в свою очередь, пожелает выставить гостей, поэтому придется щедро оплатить моральный ущерб...

Вытаскивая из стола один ящик за другим, Хугин вытряхивал содержимое на пол, после чего проверял сами ящики, простукивая их с разных сторон.

Размышляя, киллер не очень внимательно наблюдал за ходом обыска, а потому едва не пропустил момент, когда на пол, издав мелодичный звон, упал неприметный черный мешочек.

— Не трогай! — тут же завопил настоятель. — Не имеешь права!.

Подняв мешочек, Хугин развязал шнурок и высыпал на ладонь несколько желтых блестящих пластин. Судя по тому, как огр держал лапу, в мешке их оставалось немало.

Толпа на пороге издала дружный вздох.

Облегчение, удивление и радость победы прокатились по телу Сильвера триединой волной. В который раз жизнь доказала — никогда не следует недооценивать человеческую глупость. То ли настоятель не потрудился вновь спрятать золото, то ли забыл, то ли вовсе не имел тайника. Теперь это уже не имело значения.

Толстяк с ненавистью поглядел на Сильвера. Тот ответил ему насмешливым взглядом.

— Что это? — спросил Хугин, протягивая настоятелю золотые пластины. — Вы не продали золото?