— Вот, я буду… — начал было ван Кортлендт, но замолчал, когда разглядел их. Ричард подтолкнул к нему Френсис.

— Посадите ее в машину и присмотрите за ней. Отъезжайте отсюда, чтобы вас нельзя было увидеть из дома. Погасите огни. В любую минуту будьте готовы включить мотор. Мне нужна ваша помощь, Боб. Играем?

Форнлей прощупал взглядом лицо Френсис, посмотрел на ее разорванное плечо, испачканные кровью свитер и кофточку.

— Я согласен, — кивнул он и пошел следом за Ричардом.

Ван Кортлендт следил, как они приближались к темному дому.

— Что все это означает? — спросил он. Френсис попробовала улыбнуться.

— Я спела песню, мы услышали шум, они сказали, что это собака. — Голос у нее был тихий, усталый. Она споткнулась, он поддержал ее и повел к машине.

Отъехал на положенное расстояние, как велел Ричард, обернулся и посмотрел на сидевшую рядом с ним девушку. Она не потеряла сознания, но утратила последние силы… Вся обмякла. По ее щекам катились слезы.

— У меня нет платка. Я его потеряла, — пробормотала Френсис.

Он оглядел ее разорванную одежду.

— Не удивительно, — сказал ван Кортлендт и протянул аккуратно сложенный платочек, который он вынул из своего нагрудного кармана. — Вот возьмите.

Френсис ощутила его озабоченность.

— Мне хорошо, нет, в самом деле. Хотелось бы выплакаться.

— Ладно, плачьте. У меня в брюках на этот случай найдется еще один платок. Он также ваш.

Она ответила ему едва заметной улыбкой.

— Теперь можно поговорить, — сказала она. — Нет ли у вас чего-нибудь съедобного? У меня внутри сплошная пустота.

— Только конфеты. Впрочем, могу дать вам выпить.

— Я и так пьяная. Конфеты подойдут, прекрасно.

Он с интересом смотрел, как она жевала плитку шоколада.

— Рассказать можете мне ровно столько, сколько посчитаете нужным. Ваше право.

Френсис поглядела на его стиснутые челюсти, обеспокоенные глаза.

— Хорошо, Генри. Раз уж вы все равно оказались замешанными в эту историю, будет справедливо вам обо всем рассказать. Не возражаете, если я буду есть и рассказывать?

Ван Кортлендт подавил усмешку: «Вот народ… Клещами все из них надо вытаскивать. Извинилась, что потеряла платок, а похоже, едва ли не все потеряла, включая собственную жизнь. Буду есть и рассказывать, не возражаете?»

— Помните, никому об этом ни слова. Пока не выберемся из этой страны. Это… — Она мучительно не находила нужного выражения.

— Взрывоопасно?

В первый раз она по-настоящему улыбнулась.

— Да, взрывоопасно.

Попыталась собраться с мыслями. Рассказывала она медленно, останавливаясь. Начала с того, как они этим днем навестили англичанина, а он оказался вовсе не англичанином. Ван Кортлендт слушал внимательно, терпеливо, старался разглядеть в темноте ее лицо. Он не торопил ее, когда она с трудом подыскивала слова, не задавал лишних вопросов. История подходила к концу. Между словами возникали длинные интервалы, он молчал.

— … оступился… и упал… прямо в пропасть. Мы поползли, выбрались на тропинку, побежали, а потом увидели вас.

— А что стало с немцем, вашим знакомым?

— Наверное, начал разыскивать своего приятеля. Он, видимо, слышал выстрел и крик. — Она неожиданно остановилась, последовало молчание. — Кажется, кто-то упал, камни посыпались.

Ван Кортлендт присвистнул.

— Ну, — протянул он, — это вам после сегодняшнего дня мерещится.

Френсис ничего на это не сказала. Попыталась разглядеть, что происходит вокруг, но было темно.

— Почему они так долго? — заволновалась она.

— Не беспокойтесь, они сумеют за себя постоять. — Но в душе у него уверенности было меньше, чем в его словах.

— В общем, свалился я на вашу голову, — добавил ван Кортлендт. — И заставил разоткровенничаться.

Френсис удивленно на него посмотрела.

— Я даже не спросила, как вы здесь очутились. Вы должны были быть в Инсбруке, да и Боб тоже. Я так обрадовалась, когда вас увидела, что обо всем позабыла.

— Хм, видимо, так. Боб подглядел, когда вы уходили; но вы не вернулись к шести часам, как обещали, он заволновался. Я предположил, что вы позабыли: бывают же рассеянные люди. Но он лишь мрачно покачал головой и сказал, что будет вас дожидаться. Время шло, потом приехал на велосипеде этот парень с черными волосами. Я стоял возле входа в гостиницу, — Боб где-то запропастился в комнате — этот парень оглядел наши чемоданы и машину. Тут-то как раз вышел из гостиницы хозяин и начал со мной разговаривать. Сказал, что мы задержались. Я подтвердил. Спросил, не случилось ли чего. Я и брякнул, что вы еще не вернулись. Тогда этот черноволосый оседлал свой велосипед и направился к дому фрау Шихтль. Мне это не понравилось. Еще меньше мне понравилось, что он пронюхал о вашем отсутствии, потому что этот парень пулей пролетел мимо нас и понесся как раз в ту сторону, откуда только что приехал, за ним бежала собака.