Патриотический призыв, выдвинутый партийными и комсомольскими организациями Москвы, – «Все для фронта, все для победы», – был подхвачен москвичами и жителями Подмосковья, которые внесли свой огромный вклад в разгром немцев под Москвой.

Начиная свой поход на восток, Гитлер кроме опоры на мощь вермахта рассчитывал и на моральную неустойчивость советских граждан. Когда И. В. Сталин в своем выступлении по радио 3 июля 1941 года призвал советский народ к сплочению в борьбе с врагом, начальник генерального штаба сухопутных войск Германии Гальдер в своем дневнике записал: «Необходимо выждать, будет ли иметь успех воззвание Сталина, в котором он призвал трудящихся к народной войне против нас»… [184] Первые победы и неустойчивость некоторых наших частей давали немцам надежду, что героизм советских солдат не носит массового характера, в результате чего победа в войне с Советским Союзом достанется Германии ценой небольших усилий.

Не последнее место в этих расчетах занимали планы по подавлению морального духа населения крупных городов Советского Союза – Ленинграда и Москвы – с помощью нанесения бомбовых ударов по ним.

Гитлер ставил задачу перед своими генералами еще более широко: чтобы избавиться от населения Москвы и Ленинграда, необходимо сровнять их с землей. «Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация. Для этого не следует использовать танки. Это будет народное бедствие, которое лишит центров не только большевизм, но и московитов (русских) вообще»… [185]

Однако задача по немедленной организации налетов бомбардировочной авиации на Москву не могла быть выполнена немецким воздушным флотом сразу. Подлетное время из аэродромов в Польше до центра Советского Союза было достаточно велико, и прикрытие тяжелых бомбардировщиков истребительной авиацией было просто невозможно. Продвинувшись в район Минска, Гитлер 13 июля 1941 года решил, что уже настала пора «организовать террористический воздушный налет на Москву, чтобы нарушить организованную эвакуацию предприятий и опровергнуть пропаганду противника, который говорит об истощении наступательной мощи Германии»… [186]

9 июля 1941 года И. В. Сталин, предвосхищая действия противника, подписал постановление Государственного Комитета Обороны № 77 «О противовоздушной обороне Москвы»… [187] В нем были предусмотрены все необходимые меры по защите Москвы от воздушного нападения. Во исполнение этого постановления были доукомплектованы средства зенитной артиллерии до 700–800 орудий среднего и крупного калибра. Была установлена внешняя зона действия истребительной авиации на рубеже Кимры – Калинин – Ржев – Вязьма – Калуга – Тула – Рязань – Владимир с увеличением количества истребителей до 600–1000 и их размещением на аэродромах у границы вероятной встречи с противником. Учитывалась необходимость использования аэростатных заграждений и обеспечение аэродромов средствами радио– и телефонной связи. Аналогичные приказы были изданы при подготовке к воздушному нападению службами МПВО. В них предусматривались работы по приведению в полную готовность бомбоубежищ (в том числе метро) к приему граждан после объявления воздушной тревоги, создание подразделений для борьбы с зажигательными бомбами и другие мероприятия.

Принятые Государственным Комитетом Обороны и правительством Москвы меры вполне защищали столицу от воздушного нападения, по крайней мере лучше, чем это сделала Великобритания для защиты Лондона.

Первый налет на Москву состоялся в ночь с 21 на 22 июля 1941 года силами 200 тяжелых бомбардировщиков «Люфтваффе», загруженных новейшими 2,5-тонными бомбами. Наши авиационные истребительные полки были оповещены о начале налета командованием ПВО, когда вражеские самолеты еще только подходили к зоне действия наших истребителей. В результате нашим летчикам удалось сбить 13 вражеских самолетов, а остальные были рассеяны, и к столице на большой высоте удалось прорваться только нескольким бомбардировщикам. Отлично действовали наши зенитчики и прожектористы. Несколько сброшенных врагом бомб упали на окраины Москвы.

Этот налет, закончившийся неудачно, не охладил пыл немецких ВВС, – они, изменив тактику налетов, начали использовать небольшие группы самолетов и одиночные бомбардировщики. В период с 22 июня по 4 октября 1941 года немцами было совершено 30 налетов на Москву, а с 4 октября по 6 декабря – еще 53 налета.

29 октября 1941 года немцы устроили налет на Москву значительными силами – до 100 самолетов, из которых ими было потеряно 44. Общие же потери немецких ВВС в ходе налетов на Москву составили 260 самолетов. [188]

Во время бомбардировки 29 октября А. С. Щербаков был дважды контужен. Первый раз – когда немецкая бомба разорвалась в здании МК, второй – у Оружейной палаты Кремля.

Немецкие самолеты, прорвавшиеся через зону ПВО, несмотря на их незначительное количество (229), нанесли городу существенный ущерб. За шесть месяцев 1941 года им удалось разрушить и повредить 22 промышленных предприятия; в ходе бомбардировок пострадали 6380 человек, из которых 1327 погибли. Примерно такие же потери в ходе немецких налетов понесла и Московская область. [189]

Ясно, что основная цель, поставленная Гитлером перед ВВС Германии, – сломить волю москвичей к сопротивлению фашистам – не была достигнута. Более того, варварские действия гитлеровской Германии еще больше разожгли ненависть советского народа к врагу.

В завершение рассказа о Москве и москвичах в 1941–1942 годах следует еще раз подчеркнуть огромную роль московской партийной организации в борьбе за победу советского народа в битве за Москву. Из 230 тысяч коммунистов города к декабрю 1941 года на учете в организации осталось только 50 тысяч. Остальные ушли добровольцами в народное ополчение, в том числе более 100 тысяч влились в ряды Красной Армии, являя пример стойкости в бою и преданности Отечеству.