Осмотревшись в очередной раз, старший лейтенант Волин запросил посадку и повел Як-1 на снижение. Зарулив на стоянку, летчик выключил мотор и выбрался из кабины.

— Как машина? — спросил его техник.

— Нормально. Подрегулировать только, и можно в бой! И не на таком в сорок первом летали…

Волину вдруг вспомнилось прошлое лето. Это было по-настоящему страшно. Самолеты с черными крестами роились в небе, словно полчища кровожадных мух. Они жалили и жалили беспрестанно колонны беженцев, уходящих в тыл, и колонны пехоты, идущей умирать на своем последнем рубеже. Умирать под бомбами все тех же пикировщиков с черными крестами.

Лейтенант Волин вместе с другими летчиками полка делал по четыре-пять боевых вылетов, люди валились с ног от усталости, но сдержать натиск асов Люфтваффе было невозможно.

«Мессершмитты» с желтыми носами били «ишачков» и «чаек» влет. Современных истребителей — «яков», «лаггов», «мигов» — не хватало катастрофически. Да и тактика их боевого применения еще не была отработана вовсе.

А немецкие летчики, с войны в Испании использовавшие те же свои «Мессершмитты», «Юнкерсы»-пикировщики и тяжелые «Хейнкели», прекрасно освоили тактику современной воздушной войны и методы взаимодействия своих самолетов между собой и с наземными войсками.

А наши «ястребки» летали поначалу тройками, использовали преимущественно горизонтальный маневр и не могли в отсутствие радиосвязи нормально координировать свои действия между собой и с наземными войсками.

Опыт войны приходил с большой кровью и на своей территории.

Но летчики, принявшие огневое крещение в небе июня сорок первого, стали драться искусно и яростно. Опыт боев на Халхин-Голе и в Испании позволил им выжить, а новые тактические приемы рождались прямо в бою. Это был жестокий естественный отбор лучших из лучших в «собачьих свалках» [10] с асами Люфтваффе. Дрались наши летчики яростно и самозабвенно, нередко тараня немецкие самолеты.

В тех боях выковалось мастерство и Александра Волина.

После полета он пошел немного передохнуть перед предстоящим перелетом. В землянке летного состава старшего лейтенанта встретили несколько совсем молодых летчиков, сержантов и старших сержантов. Кто-то отдыхал на грубо сколоченных двухъярусных деревянных нарах, два пилота играли в шахматы за столом, еще один перебирал струны гитары.

При виде вошедшего в палатку офицера с орденами на груди все вскочили со своих мест, тихо тренькнула гитара. Молодых летчиков впечатлили его ордена, а в особенности (про себя горько усмехнулся Волин) его пятнистое от ожогов лицо.

— Здравия желаем, товарищ старший лейтенант!

— Вольно, ребята, а то еще своих товарищей разбудите…

— Когда на фронт, товарищ старший лейтенант?!

— Через два часа, — усмехнулся Волин. — Вы все из одного училища?

— Так точно, Оренбуржское летное, ускоренный выпуск.

— Ясно… Ладно, бойцы, дайте вздремнуть часок.

— Конечно, прилягте, товарищ старший лейтенант.

Но сон не шел. Александр Волин смотрел на этих ребят, молодых, чуточку самоуверенных, веселых. Вот жгучий брюнет снова взялся за гитару, а двое вихрастых, явно моложе своих лет, ребят снова засели за шахматы. Еще один корпел над истрепанной книжкой — «Руководство по летной эксплуатации Як-1 с мотором ВК-105ПА». Здоровый детина взялся за тяжелые чугунные утюги, которыми накачивал мускулатуру. «Совсем как мы в госпитале», — усмехнулся про себя Волин.

Постепенно его все же сморил сон, и летчик откинулся головой на подушку…

Через час летчики собрались на старте, где под маскировочной сетью был устроен полевой командно-диспетчерский пункт. Стол с рацией, полевой телефон к штабу и динамик громкой связи — вот и все оборудование. Да еще у руководителя полетов ракетница и набор сигнальных патронов.

Рядом на ящиках из-под 20-миллиметровых снарядов к пушкам ШВАК была разложена карта с проложенным маршрутом полета. Молодые сержанты-летчики, вчерашние курсанты с общим налетом дай бог, чтоб по пять часов, внимательно смотрели на карту и наносили маршрут к себе в планшеты.

— Запомните, товарищи летчики, — осмотрительность и еще раз осмотрительность! Не теряйте связи с группой, держитесь за вашего ведущего. И не отрывайтесь от строя. Мы летим в прифронтовой полосе, здесь рыщут «мессеры»-«охотники». Так что вертите головой на триста шестьдесят градусов! Зевнете — сожрут на хрен! И ни в коем случае не отрывайтесь от вашего ведущего. Ведомый — это щит пары! Вместе два самолета — сильны, поодиночке ничего не стоят.

Летчики внимательно слушали старшего лейтенанта, ловя каждое его слово. Сейчас они, вчерашние мальчишки, едва только научившиеся держаться в воздухе, попадут на передовую. В бой. В когти немецких стервятников. Сумеют ли они вывернуться из этих когтей?.. Им бы еще подучиться пару месяцев… Да времени нет. Гитлеровцы рвутся к Волге, их бронетанковые соединения при поддержке авиации накатывают черной стальной волной. И остановить эту страшную волну могут только вот они, молодые ребята.

А ведь не только парни, но и девчонки, вчерашние школьницы, садятся в кабины легеньких У-2, чтобы стать грозными «ночными ведьмами». И стать добычей ночных истребителей Люфтваффе Bf-110. Эх, война, проклятая война, проклятые фашисты!..

— Все ясно?

— Так точно!

— По самолетам!

Взревели двигатели, истребители стали парами подниматься в небо. Первым взлетел сам Александр Волин и кружил на высоте, наблюдая за своими подопечными.

Собравшись над аэродромом, группа из десяти самолетов взяла курс на полевой аэродром.