— Какие знаменитые?

— Ну, Страдивариус.

— Из ели].

— Сейчас он приедет.

— Разве он был на спектакле?

— Кто?

— Товарищ Филиппов, член правительства.

— А какой он? Я видела в ложе…

— Ничего подобного! Его не было в театре. Он не мог приехать.

— Он извинился по телефону. Он приедет сейчас.

— Филиппов приедет.

— Леля, ты слышишь, сейчас приедет вождь прощаться с тобой.

— Леля! Готовься! Правительство хочет благословить тебя перед твоим отъездом за границу.

Леля.Подумаешь, какая честь.

<…>.

— Ты уезжаешь за границу, он хочет попрощаться с тобой. Не прикидывайся равнодушной. Сама лопаешься от тщеславия.

— Убирайтесь вон!

— Елена Николаевна!

— В чем дело?

— Филиппов не только вождь, он, кроме того, друг нашего театра.

— Позорно.

— Начинается…

— Позорно, если театр нуждается в покровителях. Не вожди должны поддерживать театр, а театр должен поддерживать вождей.

— Товарищи, прошу не расходиться. Через десять минут приедет товарищ Филиппов.

Леля.Сейчас я покажу вам, как все произойдет.

— Тише… Гончарова показывает…

Леля.Пожалуйста. В лицах. Входит Филиппов.

— Я с большим удовольствием смотрел спектакль.

— Спасибо.

— «Это вас надо благодарить. Так».

Тут он смущается. Артисты. Неловко. Плащи. Шпаги. Короли. Зверские морды.

Говорит: «Ну, вот. Вы вся в цветах, как могила».

— «Трудно играть мужскую роль?»

— Теперь время мужское.

— «Как вы сказали?»

(Далее Леля угадывает, что Филиппов скажет, что не знает, кто такой Гамлет. Актеры протестуют. — В.Г.)

— Почему не похоже?

— Во-первых, насчет Шекспира и Гамлета.

— Что насчет Шекспира?

— Не может быть, чтобы Филиппов не знал, кто такой Шекспир.

— А по-моему, не знает.

— Да брось, пожалуйста. Филиппов народный комиссар.

— Ну, так что ж. Он ведь бывший сапожник. На каторге он читал Шекспира, что ли?

— А теперь так: если он никогда не слыхал имени Шекспира, то разве он может так литературно выражаться… Ты выражалась почти афористически…

— Значит, по-твоему, я бездарный актер?

— Бездарный.

<…>.

Филиппов.Я с большим удовольствием смотрел спектакль.

— Спасибо.

— Это вас надо благодарить. Так. Ну вот. Вы вся в цветах, как могила.

Трудно играть мужскую роль?

— Теперь время мужское.

— Как вы сказали?

— Я говорю, что теперь время мужское. Женщина должна думать по-мужски.

— Ну, это неверно. А где автор пьесы?

— Почему же автор не пришел на прощальный спектакль?

— Вы шутите.

— Ведь это последний спектакль перед вашим отъездом за границу?

— Товарищ Филиппов, это пьеса переводная.

— А кто автор?

— Виллиам Шекспир.

— Вы простите, я не в курсе дела.

— Он умер четыреста лет тому назад.

— Кто?

— Вы разыгрываете нас. Шекспир.

— Мне совестно. Действительно, обратить все в шутку было бы лучшим выходом из положения. Но, к сожалению, здесь просто невежество. Я ведь бывший сапожник.

358. 2. 71. Л. 21–25

(Еще вариант той же сцены. — В.Г.)

<…>.

/Директор./ Вы знаете, Елена Николаевна, вы простите меня, но то, что вы сейчас показываете, это глупая пародия. И это делает вас хуже, чем вы есть на самом деле.