Первым слово взял я, решив сразу определиться с приоритетами. Флоту поручалось обеспечить блокаду побережья Крыма. Для чего требовалось установить на Черном море полное господство. Планировались десанты-рейды в приморские города Крыма и Кавказского побережья. Захватить и удерживать предполагалось только Гезлев [67] и Кафу [68] , имеющие стратегическое значение.

Сразу после представления и озвучивания планов Ушаков заявил, что имеющихся в его распоряжении сил явно недостаточно для полноценного выполнения всех поставленных задач. Требовалось еще как минимум двадцать боевых кораблей класса фрегат с аналогичным увиденному накануне вооружением.

Я переглянулся с Матвеевым. Рудольф Игоревич отрицательно помотал головой. Все, что имели морские реконструкторы-энтузиасты «Бета-мира», уже стояло в Бугском лимане. Вероятно, восполнять недостающее количество нам придется на месте. Впрочем, все равно нужно что-то делать – добровольцы пришли со своими корветами и фрегатами не насовсем. Рано или поздно они вернутся в родной мир, и что останется у нас? Ни кораблей, ни подготовленных команд.

Пришлось на ходу придумывать предварительные проекты постройки верфей. С мастерами и оборудованием Матвеев обещал помочь. А пока Ушакову предложили разработать планы действий на остаток лета и начало осени текущего года с тем, что уже имеется в наличии.

Даже этот небольшой отряд боевых кораблей представлял собой весьма грозную по нынешним временам силу. Ведь здесь еще и до линейных кораблей не додумались. Единственный противник – турецкий флот. Он, конечно, велик количественно, но уступает качественно. Правда, по последним донесениям наших агентов из Стамбула, стало известно, что султан, узнав про разгром татар и убийство хана, решил устроить карательную экспедицию. В Мраморном море предполагалось собрать экспедиционный отряд. Но пока они там развернутся, мы вполне можем успеть нанести серию ударов по прибрежным крымским городам, захватить Кафу и Гезлев. А уж после заняться прочими делами. Может быть, даже к лучшему, если побольше турецких кораблей соберется в одном месте. Не надо потом гоняться за ними по всем морям. На том совещание и закончилось.

Дмитрий вполголоса попросил задержаться меня, Игоря, Мишку, Андрюху, Скопина-Шуйского и Ушакова. Для приватной беседы я провел всех в свой кабинет.

– Господа, вы уверены, что нам все это нужно? – спросил Дмитрий, когда мы расселись. В его глазах плескалась тревога.

– Что «это»? – не понял я. – Прогресс?

– Нет, не прогресс! – поморщился Дмитрий. – Война! Даже при таком, как вы утверждаете, тотальном превосходстве в вооружении неизбежно будут жертвы. Стоит оно того?

– Стоит! – хором ответили Скопин-Шуйский и Ушаков. Понимающе переглянувшись, они улыбнулись, и Михайло продолжил: – У нас сейчас нет надежной границы на Юге. И с захватом Крыма мы ее создаем.

– А чтобы данный рубеж оставался неприступным, нужно развивать флот! – добавил Ушаков. – В мое время с татарским ханством уже разобрались, но потратили на это полтораста лет, да и крови они выпили немало. Гораздо больше, уж поверьте, нежели прольется сейчас. Надо решать эту проблему быстро и решительно!

– Ладно! С Крымом я согласен! – кивнул Дмитрий. – Но ведь после уничтожения татарского ханства и силистрийского пашалыка мы неизбежно получаем войну со всем Османским султанатом. А войск у них не десятки тысяч – сотни!

– Перемелем и сотни! – небрежно отмахнулся Горыныч. – Вы ведь, государь, присутствовали на демонстрации пулемета? Видели, что он может?

– Я просто опасаюсь, что вы сейчас втравите нас в войну с очень сильным противником, а потом вам это надоест, и вы вернетесь в свое светлое будущее. Патроны к пулеметам рано или поздно кончатся, и что нам останется?

– Не беспокойтесь, ваше величество! Во-первых, мы не уйдем, а во-вторых – уже сейчас мы начали создавать амортизационную подушку на случай чего-то непредвиденного, вроде межвременных бурь. Кроме военных, сюда из «Бета-мира» направляются врачи и учителя. Причем многие из них не только на период отпуска, а, можно сказать, на ПМЖ. Не станет нас – в России будут свои ученые и инженеры, которые построят заводы и фабрики. А уж на них и патроны можно будет изготавливать, и сами пулеметы. И еще много разных нужных и полезных вещей.

– Эта программа не на один день, и даже не на один год! – добавил я.

Дмитрий надолго задумался, спрятав лицо в ладонях. Голову он поднял минут через пять. Тревога из глаз ушла.

– Хорошо, господа, я вам верю! Верю, что желаете России добра, и верю, что способны это самое добро принести! Надеюсь, что все у нас получится!

На том разговор и закончился. Успокоенный император отбыл на турболете в Москву, а мы занялись текущими делами.

В трудах и заботах дни пролетали за днями. Поднимались на работу с рассветом и ложились спать в полной темноте. Две недели напряженных тренировок дали результат – к концу июля флот и десантники полностью подготовились к крупномасштабной операции по захвату Кафы. Ушаков дневал и ночевал на кораблях, ежедневно выводя их на маневры в открытое море (попутно разогнав турецкие галеры, стерегущие выход из Днепро-Бугского лимана), и добился того, что флот стал действовать как единый организм.

Корпус морской пехоты укомплектовали по особому штату. Все командные должности занимали «бета-миряне», а рядовой и сержантский состав набрали из местных. В десантники отбирали самых лучших, проверенных в боях парней. Их натаскивали по особой программе, фактически создавая первый в этом мире спецназ. Морпехов вооружили автоматами и пулеметами под безгильзовые патроны. Кроме абордажных команд на кораблях (тридцать человек) было сформировано четыре отдельных батальона по двести пятьдесят бойцов в каждом. Общее руководство осуществлял Олег Эйвазов, а заместителем поставили Андрюху Шевчука.