Наконец когда крики прощания и перекличка стихла, я запустил мотор и осторожно вывел машину со двора. Повернув направо, вниз заполненной курортниками улице поехал следом за бежевой 'Победой' Тимофея Юрьевича.

Доехали мы до вокзала вполне благополучно. Припарковавшись рядом с 'Победой, я увидел как с переднего сидения вылез Толик в повседневной форме пограничника, выпуская с того же сиденья стайку детишек, после чего стал помогать покидать машину другим пассажирам, но уже с заднего сиденья.

Я повторил его движения, помог выбраться маме и другим женщинам с заднего сиденья. Пока я с ними возился, отец сам выбрался из машины и стоял у капота, опираясь на тросточку одной рукой и поглаживая другой по голове одну из внучек.

До отправления поезда осталось чуть больше десяти минут, поэтому мы заторопились на перрон. Большая часть родственников шли впереди, а мы с Толиком нагруженные как мулы шагали следом. Даже Тимофей Юрьевич помогал нести пару сумок и чемодан.

Состав уже был подан, поэтому сгрузив часть вещей у нашего вагона, мы побежали за следующей и последней порцией багажа и южных подарков. За один раз мы просто не могли все притащить. Во второй раз Тимофей Юрьевич нам уже не понадобилось, мы с Толиком справились сами.

Быстро перетаскав вещи в три купе и сложив их на багажных полках, частью, что не уместились прямо на полу (в основном с подарками с юга родственникам в Киев), и стали прощаться.

Пожав отцу руку, я крепко обнял его и сказал:

– К Новому году ждите. Праздновать с дочками у вас буду.

– Хорошо, спасибо, сын, – кивнул он. После этого я уступил место Толику, начав прощаться с матерью.

Когда я закончил прощаться со всеми, кто отбывал, точнее с одиннадцатью родственниками, я услышал сигнал отправки.

– Выходим! – крикнул я. – Поезд отправляется.

Проводница проследила, как мы покинули вагон и прощаемся махая. Все наши уезжающие отпускники находились в коридоре и тоже махали нам руками.

Наконец состав дёрнулся, шумя сцепками и начал медленный разгон, отходя от перрона. Мы еще шли рядом с вагоном, но потом остановились, провожая взглядами уходящий состав.

Подхватив на руки Сашу и Женю, я посмотрел на Максим, что держал на руках Толя и сказал:

– Поехали домой.

Народу осталось не так много как по приезду и вполне могли уместиться у меня в машину, поэтому расплатившись с Тимофей Юрьевичем, мы погрузились в 'Волгу' и поехали домой, по пути завернув на базар прикупить продуктов. По приезду тетя Роза сразу же пошла в дом проведать, как там прабабка Серафима, та в последнее время что-то хандрила и не ездила с нами провожать отъезжающих. Остальная молодёжь рванула кто в сад, кто в дом, собираться на пляж.

Толя пошел в дом переодеваться, а Тома и Лида, которые, были старшими в походах на пляж, следили, чтобы малышня взяла с собой все что нужно. После этого они неорганизованной толпой покинули двор и вниз по улице направились на пляж. Мои дочки тоже ушли с полотенцами на плечах и с веселыми улыбками. Эх, беззаботное детство.

Сходив к себе и переодевшись, я спустился в одних шортах вниз и взяв в сарае ведро с тряпкой, наполнил водой и пошел мыть машину. Она успела запылиться, пока мы ехали по улицам Сочи. Да и пора уже заняться ей. Три дня не мыл. К тому же через пару часов повезу Толика, надо чтобы она выглядела прилично.

После мытья я вместе с братом накинув на шею полотенце спустился на полный отдыхающими пляж, прошел до пристани, как к месту нахождения наших, нашел на мелководье наших детишек, включая дочек, положил полотенце на песок, рядом с явно нашим одеялом-покрывалом и, скинув шорты и сандалии стал осторожно лавируя между купающимися двигаться к глубине. Чуть левее, метрах в пяти от меня зеркально повторял мои действия Толик. Наконец дно стало резко уходить вниз и я, оттолкнувшись, поплыл, довольно отфыркиваясь, продолжая также лавировать между отдыхающими, включая тех, кто плавал на камерах от машин и надувных матрасах.

Кстати, два таких матраса были и у нас на фазенде, включая три латаных перелатанных камеры с 'Волги' что я купил на базаре. И если камеры еще держались, ими как раз пользовалась играя малышня, то матрасы уже пришли в негодность и никакая клейка не помогала. Два-три дня и новая дыра. Ну вот как они умудрились пропороть бок одного из матрасов на сорок сантиметров?

Накупавшись, я вышел на берег и, расстелив полотенце, лег на него. Больше из наших никто из воды не вылезал. Толик плавал где-то в отдалении, присоединившись к компании таких же молодых людей, в которой преобладали девушки, малышня продолжала толкаться на мелководье, сейчас шла игра 'Большая гора', кто взберётся на один из баллонов. Рядом сидела и брызгалась Тома, Лиды не было видно, как и третьего баллона. Видимо отплыла на глубину. У них с сестрёнкой было дежурство. Одна следит за малышней, другая купается, потом меняются.

Остальные дети того же возраста сегодня отправились в Киев, вот и свалилась вся эта работа на моих сестрёнок. Ничего, через три дня должны приехать еще одни родственники, там есть дети того же возраста, так что будет им полегче.

В это время из воды выбежала Максим и подбежав, ко мне прижавшись к боку, греясь.

Погладив ее по мокрым волосам, я спросил:

– Пить хочешь?

– Ага.

Подтянув к себе сумку, в которую тетя Роза обычно ложила бутылку с водой и что-то съестное вроде бутербродов: шобы детки не голодали, как она говорила, стал искать бутылку.