Разглядев машину, идущую на большой скорости, тот вышел к проезжей части и поднял руку с жезлом. Это не был привычный мне гаишный жезл. Белая палка с блином на конце. С обоих сторон по цветному кругу. С одной стороны зеленый с другого красного цвета. Гаишник что вышел на дорогу поднял жезл, повернув в сторону лихача красным бортом. То есть, приказывая ему остановится.

Однако это ни к чему не привело, тот только прибавил скорости, не проехав, скорее даже низко пролетев мимо гаишника. Реакция у того была молниеносной, он мгновенно рванул к единственному транспортному средству поста, служебному мотоциклу разукрашенному в милицейские цвета. Внутри будки я сквозь стекла заметил силуэт второго гаишника.

Мне пришлось сбрасывать скорость до положенной, так что пока милиционер пытался запустить мотоциклетный мотор я проехал мимо.

Лихач уже давно скрылся, даже гаишник, нарушая скоростной режим, пролетел мимо с напарником и скрылся в далече пока я пересекал поселок. Наконец скоростной заперт вместе с посёлком остался позади и я стал наращивать скорость, но опомнившись, и посмотрел на дочурку, что тыкала пальчиком в кнопки выключенного радио, сбросил скорость и поехал на стандартных девяносто.

Буквально через пять минут дед воскликнул:

– Смотри, что впереди твориться! Дымит что-то… и хорошо так дымит. От немецких танков такой же дым был. Техника горит, – уверенно добавил он.

На ближайшем повороте, когда лес что рос по краям дороги, немного отступил, перед нами открылась настоящая трагедия. При первом же взгляде стало ясно, что лихач на повороте не справился с управлением, на что намекали следы колес идущих юзом, и боком влетел на остановку. По трагическому стечению обстоятельств она находилась на обочине рядом с дорожным ответвлением, ведущим к какому-то населенному пункту. Умудрившись снести бетонную остановку, лихач (а скорее уже гарантированный труп), улетел с высокой кручи, что находилась за остановкой, вниз. Так что машину мы не видели, только изрядный дым он нее. У остановки стояли милицейский мотоцикл, одного гаишника не было видно, видимо спустился вниз, другой сидя на корточках что-то делал среди обломков, откидывая куски в сторону. С другой стороны трассы подъезжала легковушка, горбатый 'запорожец'.

Как раз на наших глазах полноватый водитель остановился, достал какую-то тряпку вроде кошмы и побежал на помощь. Еще из машины вылезла такая же полная женщина и стала тревожно смотреть в сторону дыма, но продолжая оставаться у машины. Больше никого на дороге пока не было. 'Похоже, у меня тут у одного машина оснащена от А до Я. И огнетушитель есть и аптечка', – подумал я, сбрасывая скорость и притормаживая.

Сориентировался я быстро, сразу стал отдавать команды, притормаживая и поворачивая к обочине противоположной той, где произошла трагедия.

– Деда, следи чтобы мелкие не видели что там происходит, им это еще рано, а я на помощь.

Заглушив машину не забыв поставить ее на ручник я сбегал к багажнику. Ругаясь перелопатил вещи пока не нашел большой красный автомобильный огнетушитель и с ним побежал к остановке.

При приближении стало понятно, почему второй милиционер не спускался. Среди обломков, что он поднимал, была видна окровавленная рука. 'На остановке кто-то был', – с замирающим сердцем понял я, глядя на окровавленную детскую ручку.

В это время обернувшийся сержант крикнул-спросил у меня:

– Аптечка есть?!

– Есть, и большая. Я медик.

Оставив огнетушитель рядом сержантом который пыхтя поднимал бетонный обломок, я с той же скоростью рванул обратно к машине. Промедление смерти подобно. Чужой.

Найдя стал доставать небольшой специализированный чемоданчик с красным крестом на боку, который я сам окрашивал и собирал лекарства по своим знаниям. Жаль что я еще не хирург, а то бы еще и хирургический инструмент бы возил. Только и есть что один списанный, но хорошо заточенный скальпель, да пара зажимов.

Когда я бежал обратно, то увидел что водитель 'запорожца' поднявшись из оврага, схватил мой огнетушитель и кинул его кому-то внизу, предположительно второму милиционеру. Потом он подскочил к сержанту и стал помогать ему поднимать обломок бетонной стены бывшей остановки.

Я также подбежал и впрягся в помощь. Плохо было то что это когда-то было цельной боковой стеной остановки, ее, конечно, изрядно покорежило, но она держалась цельной только за счет арматуры, вот из-за этой арматуры нам и приходилось пытаться оттащить ее всю. Проблемы была в том, что поднять мы ее подняли, но убрать в сторону не могли. Арматура уходила в фундамент и хоть частично полопалась, но часть держалась.

– Держите её! – услышал я крик деда. Мы держали, а дед подлез и вытащил тело молодой девушки, потом опять нырнул и уже волоком вытащил паренька лет четырнадцати.

– Все, больше нет никого, – тяжело дыша, выдохнул он. Мы осторожно положили этот рассыпающийся в руках бетонный обломок и стали заниматься пострадавшими. К мальчишке я даже не подошел, мельком глянул и отвернулся, открывая чемоданчик рядом с девушкой, которую я принял за ребенка из-за тонкой кисти. У мальчишки была черепно-мозговая травма не совместимая с жизнью. Проще говоря, если он даже жив, в чем я личной сомневаюсь (вон и сержант, проверив по моей просьбе пульс, только отрицательно покачал головой), все равно ничего не сделаю. Знаний для таких травм маловато.