Способен ли на такое Солон? Это первый его полет, и ему приходится всему учиться прямо на ходу. Успеет ли он осознать все возможности, которые ему дает оставшаяся от ведьм машина? Может, и успеет. За эту ночь он прожил много времени, многому научился, он уже не мальчик. И еще ему надо помочь. Придумать бы, как ему помочь.

Он думал об этом, пока бежал по лестнице, выскакивал из дома, заворачивая за угол. И встал как вкопанный. От открывшегося зрелища просто дух захватывало. За последние десять лет он навидался всего, но ничего подобного даже и представить не мог.

Сражение шло полным ходом, и более всего оно напоминало поединок двух фехтовальщиков. С земли к тарелке тянулась дубина смерча. И было понято, что, стоит ему коснуться летающего корабля ведьм, как тот получит страшный удар всем, что он в себя успел вобрать. Можно было не сомневаться. Силушки атаман не пожалеет. Собственно, именно на этот единственный удар он сейчас и ставил. Нанести тарелке максимальный урон и если не удастся уничтожить, то хотя бы он заставить приземлиться. На земле с ней будет легче справиться.

Солон же, продолжая сеять огонь, для того чтобы солдаты орды держались подальше, все время маневрировал, уклоняясь от смерча. Причем стоило тому приблизиться слишком близко, как из тарелки вырывался синий тонкий, словно шпага, лучик и вонзался в верхнюю часть оружия атамана. После этого оно резко опадало, словно обессилив, укорачивалось чуть ли не вдвое, чтобы уже несколько мгновений спустя вновь рвануть в небо, пытаясь схватить летающего врага.

— Молодец, мальчик, — пробормотал Ларион.

— Уже не мальчик, — подсказал неизвестно откуда появившийся рядом с ним мэр. Даром телепортации, что ли, он обладал?

— Все равно молодец, — сказал Федоров. — Как он его…

— Да, отбивается неплохо, — согласился Жуков. — Только не совсем понятно, как он намеревается победить.

— Ресурсы. Как и в любой войне, побеждает тот, у кого больше ресурсов, кто может продержаться дольше.

— Верно, — согласился мэр. — А откуда такая уверенность, что у нашего ресурсов больше? Может, стоить ему помочь? Так вернее?

Ларион на мгновение оторвался от созерцания схватки, искоса на него взглянул.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, барьер, которым прикрывается атаман, судя по всему, ни пулей ни снарядом не пробьешь. А что, если попытаться применить способности ведьмака? Сможет противник сопротивляться, если вдруг постареет?

Федоров покачал головой.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. Так сделать невозможно.

— Вполне вероятно, — послышалось в ответ. — Но тебе известно, что можно сделать.

Ларион вздохнул.

Тоже мне, бес-искуситель нашелся доморощенный. И ведь время выбрал совершенно точно.

— Мне его укусить? — спросил кот. — Вот хочется, сил нет, кого-нибудь укусить.

Возможно, при этом он продемонстрировал клыки. Они для подобного вполне годились. Длинные, устрашающие.

— Ты продумай, — сказал мэр.

Трусом он явно не был. Трус в этот момент должен был уже исчезнуть.

— Нечего думать, — сказал Ларион. — Мои способности тут не годятся. А вот помочь в нужный момент Солону следует. Это хорошая мысль.

— Как? — спросил Жуков.

— Очень просто. Атаман гробит кучу энергии, но пока победить не может. Значит, рано или поздно, для того чтобы взять верх, он вынужден будет ненадолго снять защитное поле. Может, всего лишь на несколько мгновений, для того чтобы нанести решающий удар. Вот тут по нему и надо ударить из всех стволов. Ничего другого пока в голову не лезет.

— Хм… — промолвил мэр. — Не такая уж и плохая мысль, я бы сказал. Как определить нужный момент?

— Как только смерч станет крупнее обычного, сильнее. Ловите этот момент. Он может быть очень коротким. И из всех стволов…

— Понял.

В этот раз мэр ушел.

Теперь никто смотреть в небо не мешал, не отвлекал. Ларион и смотрел.

— Ты ему лапши на уши навешал? — тихо спросил кот.

— Нет, — ответил Федоров, — не отвлекай, прошу.

— Как скажешь.

Бой в небе все продолжался. Дубина и шпага. И на каждый возможный удар ловкое парирование синим клинком. Раз, еще раз.