На Колокольчиковом рынке было уже не так многолюдно. У прилавка с камнерезным товаром вообще пусто. Хрустальный шар выделялся среди других вещиц величиной и блеском. Словно чего-то ждал. Его хозяин скучал, поглядывая поверх голов.

Ребята подошли.

— Простите, мы тут мой мобильник днем оставили… — сказал Май. — Помните?

Продавец глянул на него со смесью досады и удивления.

— Ну, ты… чудо волосатое. Бросаешь такую ценную вещь посреди рынка. А если что?

— А что? — слегка удивился Май.

— Мало ли… Вдруг на моем месте оказался бы какой-нибудь ново-заторский жлоб?

— Да их здесь не бывает! — послышался звонкий Толин голосок.

Продавец помотал головой, словно отгоняя наваждение. Достал из-под прилавка «коробочку».

— Держи…

— Спасибо, — рассеянно отозвался Май. А сам все смотрел на шар. Наверно хотел сказать: «А можно еще посмотреть?», и не решался.

Продавец поскреб щетинистую щеку и как-то скомканно спросил:

— А что, паренек… он тебе очень нужен?

— Уж-жасно нужен, — честно и горестно сказал Май. Мельком глянул на продавца, потом на ребят. Положил «коробочку» в сумку. Тряхнул волосами. — Пошли домой. — И спохватился, оглянулся на хозяина шара опять: — Извините за беспокойство…

— Подожди… — В руках продавца снова появилась тряпица, он обхватил ею шар. — Ты вот что… значит, забирай его. Вот… — И протянул.

— Да ну… — выговорил Май. — Как это…

— В подарок. Бери… У меня такого добра еще хватает, а тебе, я смотрю, без него никак… Ты, видать, такой же прозрачный, как он… — Глаза продавца были теперь не прицельными, а с янтарным отсветом, будто шарик, подаренный Грину.

Отказаться от подарка было выше сил. Да и надо ли?

— Спасибо, — прошептал Май и взял сокровище в ладони.

— Спасибо… — вразнобой проговорили остальные.

Тихо звонили по всему рынку колокольчики…

К дому шли без шума, тесно друг к дружке. Казалось, от хрустального шара (Май нес его в сумке) идет невидимое излучение, от которого у всех и тихая радость, и непонятное смущение, и в то же время тревога. Поэтому говорили мало.

Толь-Поли в своих ярко-зеленых костюмчиках шагали впереди. Толя вдруг заспешил. На бугристом, проросшем подорожниками асфальте блестела коричневым лаком вещица — то ли игрушечный заводной жук, то ли компьютерная «мышка» с оборванным проводом. Толя сверху вниз ударил по находке подошвой. Потом схватил «мышь» за хвост-обрывок, раскрутил и швырнул за дощатый забор.

— Зачем ты? — поморщилась Света.

— Это же шпион! — звонко объяснил Толя.

— Все равно он уже дохлый, — брезгливо сказал Май.

Толя не поверил:

— С чего ты взял?

— Ну, чувствуется же… Наверно, баба Клава опять включила плитку…

— Или Максим Максимыч раскочегарил свой самовар… — хихикнула Поля.

Грин, конечно, сразу вспомнил электронную модельку и Тюнчика. И Пузырька. И новая тревога (а с ней и неуверенность) шевельнулась в нем.

— Неужели эти паразиты пролазят и в Инск? — спросил он, стараясь говорить небрежно.

— Иногда, — отозвался Май. — Да они здесь не опасны, дохнут почти сразу…

— Неблагоприятная среда обитания! — вдруг возгласил тряпичный вождь гуммираков, которого несла Поля. Все с облегчением рассмеялись…

Ворота, за которыми стоял в глубине двора дом Веткиных, были удивительные. Грин не уставал любоваться ими. Створки покрывал накладной деревянный узор из корабликов, солнышек, звезд, улыбчивых рыб и похожих на водоросли переплетений с цветами. Столбы украшены были фигурами русалок и добродушных пиратов. Анатолий Андреевич Веткин поставил ворота недавно, весной, и с них еще не сошла светлая желтизна. Грину казалось даже, что узоры пахнут свежим деревом.

Такой же запах чудился Грину и внутри дома — от некрашеных дощатых стеллажей, от веселых резных масок под потолком, от узорчатых рам с большими фотографиями старинных городов, где у пристаней стояли крутобокие корабли с фигурами рыцарей, султанов и греческих богинь… Анатолий Андреевич иногда говорил, что если бы он жил в прежние времена в каком-нибудь приморском городе, то наверняка стал бы одним из мастеров, которые делали деревянные скульптуры для кораблей…

Когда Анатолий Андреевич узнал, что у Грина в начале июля день рождения, он пообещал приготовить для него подарок — деревянную фигурку Бегущей по волнам, укрепленную на форштевне. Это потому, что он видел не раз, как Грин устраивается в уголке с книжкой, в которой были роман «Бегущая по волнам» и повесть «Алые паруса». Этот синий томик с кораблем на обложке Грин нашел на полках среди множества других книг (расставленных, кстати, в изрядном беспорядке).