Таисии месяц назад исполнилось пятьдесят восемь лет, но выглядела она явно моложе из-за упругой свежей кожи, полных, с симпатичными ямочками, почти всегда румяных щек, ясных серых глаз и приветливого, добродушного выражения лица. Волосы у нее были тонкие, пушистые, светло-русые, с пепельным оттенком и довольно длинные. Таисия их накручивала на бигуди. Затем поднимала в высокую прическу, и они ложились красивыми волнами надо лбом. Она любила всевозможные дешевые заколки в виде крабиков, шпилек, зажимов, и у нее их имелось целая коллекция. Косметикой Таисия практически не пользовалась, только слегка пудрила лицо и подкрашивала губы помадой естественного цвета. А так как ресницы у нее все еще были хороши – густые и темные, – то глаза выглядели выразительными и без подводки. Она никогда не была замужем, так сложилось. Но родила сына. Диме сейчас было тридцать четыре года. Он окончил строительный институт, постоянно жил в Москве, работал инженером в Мосжилпроекте, проводил экспертизу домов и являлся предметом ее гордости. Когда он приезжал домой в Марфино, а это случалось довольно часто, обычно на выходные, Таисия таяла от счастья и пекла ему пироги, которые он очень любил. Дима пока был не женат, но она все ждала, когда же это произойдет и у нее наконец появится внук или внучка. Но он с этим не спешил.

– Можно? – раздался в этот момент робкий голос, и в дверь заглянул молодой человек.

– Да, проходите! – ответила Таисия, мгновенно убирая зеркало.

Она привычно поправила шапочку и встала.

Больше пациентов у нее до обеда не было. Таисия сидела возле окна и смотрела на улицу. Отдыхающие медленно прогуливались по дорожкам санатория. Таисия бездумно наблюдала за ними. Но когда вдали показалась высокая фигура какого-то мужчины, она вытянула шею. И тут же начала улыбаться, удивляясь сама себе.

«Что это я? – размышляла она. – Будто давешнего генерала высматриваю? Понравился, конечно, хоть и того, привередливый да, видно, выбалованный. Но разве пара он мне? Я простая медсестра! И нечего о нем думать!»

Но когда Таисия пошла на обед, то поневоле поглядывала на отдыхающих. Обедала она обычно дома. Ей от санатория было всего пятнадцать минут ходьбы. Она неторопливо шла по ухоженной дорожке, любуясь красивыми клумбами, спустилась вдоль каскадных водопадиков, наслаждаясь журчанием воды, и подошла к небольшому пруду позади дворца. Таисия всегда здесь останавливалась и любовалась открывающимся видом.

Раньше здесь находилась графская усадьба. Таисия интересовалась историей родного края, много читала краеведческой литературы и знала, что усадьба принадлежала знатным господам. Но она часто переходила из рук в руки. Ее владельцами были и боярин Головин, и князь Голицын, и фельдмаршал Салтыков, и граф Орлов. При них она переживала и расцвет, и упадок. Последней владелицей являлась графиня Софья Панина. А после революции 1917 года усадьба стала достоянием народа. В 1933 году на ее территории разместился Военный клинический санаторий.

Таисия с детства помогала матери, которая работала в нем санитаркой. И совсем малышкой она полюбила это место. Ее восхищал заброшенный в то время дворец, стоящий на холме и видный с любой точки. Она обожала сбегать по широкой, величественной даже во времена запустения лестнице к недействующему фонтану, посередине которого находилась литая скульптурная группа из хорошеньких амурчиков, держащих на головах большую чашу. Таисия изучала их округлые формы, пухлые животики и щечки, обходя фонтан по кругу. Затем она подходила к грифонам. Они стояли на самом краю пруда на двух постаментах. Между ними находилась короткая каменная лесенка, спускающаяся в воду. Маленькой Тасе грифоны казались огромными. Она подходила очень близко и, задрав голову, изучала их хищные клювы и поднятые крылья. Иногда, несмотря на строжайший запрет матери, забиралась на постамент, вставала под поднятую голову грифона и смотрела на расстилающуюся перед ней гладь воды.

Когда Таисия подросла и превратилась в симпатичную девушку, то часто воображала себя графиней Паниной. Она искала в книгах сведения о ней и ее образе жизни, она читала о театральных представлениях, проходивших в усадьбе, о псовых охотах, о пышных празднествах, на которые съезжался весь цвет московского общества. Таисия представляла, как в роли графини принимает гостей, придумывала для себя наряды, прически и украшения. Она старалась всегда держать спину прямо, двигаться неторопливо, изъясняться вежливо и с достоинством. Ее ровесницы ходили в основном в брюках. Они только вошли в моду, и практически все девушки тут же оценили все преимущества этой удобной одежды. И каждая имела в гардеробе не одну пару. Но Таисии брюки казались неженственными. В душе она была уверена, что графиня Панина никогда бы не надела их и тем более не стала бы стричь так коротко волосы, как этого требовала современная мода. Таисия носила исключительно платья, туфли на каблуках, а волосы завивала и поднимала в пышную прическу. Среди сверстниц она слыла несовременной и немодной, но вот у противоположного пола пользовалась неизменным успехом. Ее холодноватая манера общения странным образом притягивала парней, а женственно-романтический стиль одежды, милое румяное личико с большими серыми глазами и ямочками на щечках вызывали их восхищение.

Постоянно находясь возле матери, Таисия не представляла, что выберет какую-нибудь другую профессию. И после окончания восьмилетки она поступила в медицинское училище. Но, получив диплом медсестры, дальше учиться не захотела, хотя это ей настойчиво рекомендовали. Дело было в том, что, уехав на учебу в Москву, Таисия постоянно чувствовала тоску по усадьбе. Она, конечно, на выходные приезжала домой, но этого ей было явно мало. Таисия не представляла себе жизни вдали от любимых заветных уголков. Ей казалось, что она настолько срослась с этим местом, что оторваться от него было совершенно невозможно и даже вредно для ее здоровья. Только в усадьбе она чувствовала себя комфортно. Поэтому, получив диплом медсестры, она сразу вернулась домой и начала работать в госпитале. Мать, в принципе, была довольна, хотя в душе надеялась, что Таисия все-таки выучится на врача.

Полюбовавшись сверкающими на солнце струями фонтана, бьющего посередине пруда, Таисия неторопливо двинулась дальше. Главный вход был довольно далеко. Чтобы попасть в деревню, ей приходилось описывать полукруг по санаторию, а затем, выйдя за территорию, проходить мимо высотных домов крохотного поселка, выросшего возле санатория, мимо двух старинных церквей – Рождества Богородицы и Петропавловской, спускаться к пруду и переходить по узкому висячему мостику на другую сторону пруда. Но на этом мостике Таисия почти всегда останавливалась и любовалась еще одной достопримечательностью усадьбы – большим старинным мостом. Когда-то это был главный въезд в усадьбу. Мост из красного и белого кирпича ровными полукруглыми арками возвышался над водой. И, несмотря на полуразрушенный вид, он все еще выглядел величественным. Центральная часть моста представляла собой сплошную кирпичную стену, верх которой имел сквозную крытую галерею из белокаменных восьмигранных колонн. С обеих сторон она заканчивалась прямоугольными башенками, украшенными изящными керамическими витыми колонками с кружевным скульптурным верхом. Каждая башенка имела арочный вход в галерею, над которым с внутренней стороны был помещен щит с мальтийским крестом. Из-за того, что высокий берег перешейка постепенно разрушался, территорию моста огородили металлическими решетками. Но все равно туристы пролезали сквозь решетку, чтобы сфотографировать и сам мост, и открывающиеся с него виды на дворец и пруд. Местные ребята давно облюбовали мост для романтических свиданий. Таисия и сама в молодости провела тут немало часов с очередным воздыхателем.