— Еще чего!

— Между прочим, уже полгода должна, жестокая женщина.

— Дурак невозможный!

— Пошли выяснять.

Олег сидел на камне и снова и снова пытался отправить пакет. И уровень сигнала поднял, и модуляцию поменял, и диагностику прогнал… не отправлялось, хоть тресни. Весь в расстроенных чувствах, он не заметил, как подошли его спутники.

— Господин О-лек, — вежливо спросил Тёмал, — у нас с Йо спор вышел, с какого вы острова. Не разрешите?

Мысли Олега заметались… как назло, все названия из читанных-перечитанных рапортов команды Карда мгновенно выветрились у него из головы. Поэтому он не нашел ничего лучше, чем брякнуть:

— С «Сильфа».

Что они, впрямь знали все острова и островочки, что ли?

Парочка повела себя странно. Они переглянулись и встали друг напротив друга… Олег уловил отголоски мыслей… словно девушка и юноша общались вполголоса:

— Я выиграл.

— Тогда мы влипли.

— Я тебя отсюда вытащу. Долг?

Девушка кивнула, и тут эти психи вдруг принялись целоваться. Олег чуть со своего импровизированного табурета не свалился от неожиданности. Всю дорогу до этого гребанного острова они то ругались, то вели себя как брат и сестра, а теперь вдруг парень шагнул к девушке, обнял ее и неумело, но старательно стал целовать в губы. Олег не знал, куда деваться от смущения.

Он кашлянул — и парочка, к счастью, оторвалась друг от друга. Йормар, кажется, смутилась, а вот Тёмал — как раз наоборот, смотрел смело, и даже с каким-то вызовом. Олега смех разобрал: да ведь он, похоже, свою чумазую Джульетту ревнует. Какие ж эти Верхние, должно быть, неразборчивые…

— У вас тут что… так принято? — спросил он.

— У Верхних мало женщин, — серьезно сказал Тёмал, — девочки рождаются только внизу.

— Я опять сижу на этой вашей иаре? — обреченно спросил Олег.

Йормар кивнула.

На ночлег мы устроились в лодке. Тём, нахал, заявил, что вдвоем под одним одеялом теплее. Странно, О-леку он одеяло разделить не предложил, и Предок мерз в одиночестве на носу нашей посудины.

В океане бушевала очередная гроза, над нами хлопала на ветру парусиновая «крыша», по которой то и дело ударяли капли. Даже светляк, казалось, качался на ветру, и от его движения по нашим лицам пробегали тени.

— Тёмка, — он и вправду был теплый, — мне страшно.

— Оттого, что О-лек оказался вовсе не Верхним? — Тёмка погладил меня по плечу. — Это я болван. Следовало догадаться еще когда мы его еле-еле до Итеры дотянули… Не бойся. У нас есть лодка.

— Вся попереломанная. Стоит в глубоком океане на вечном приколе на куске камня, где даже занюханная ромашка не растет.

— Йо соскучилась по ромашкам, — заявил Тём насмешливо, — гляньте на нее.

— Будешь издеваться — уйду.

— Ну нет, — Тём прижал меня к себе, — моё! Сокровище — моё! Никому не отдам. Ни Верхним, ни предкам с прозрачными глазами.

— Тёмка, пусти, дурак! Отстань вообще! Зануда. Поцеловал один раз — думаешь, теперь все можно, да?

— Мне казалось, тебе тоже понравилось. И вообще, думаешь мне легко быть образцом целомудрия, когда ты так близко?

— Ой, Тём, — к горлу вдруг подкатил ком, и я разрыдалась, неожиданно сама для себя.

— Ну ты чего? — Тём опешил. — Да буду я, буду образцом! Живым женским идеалом буду — большой, теплый и не пристает. Только не плачь, а?

— Дурак, — сказала я сквозь слезы, — я не потому плачу. А потому что по-дурацки все у нас с тобой как-то… надо было и вправду за тебя замуж выйти.

— Так еще не поздно. Стоп. А как же «зануда», «дурак» и прочие нелестные отзывы?

— Ну, знаешь… любовь зла…

— Точно, — Тём вздохнул. — А моя — самая злая. Спи, зло мое.

Он погладил меня по волосам, поцеловал в лоб и затушил светляка.

Утром мы снова взялись за молотки, гвозди и веревки. А О-лек принялся бродить кругами, на коробочку глядя. Дошел до края острова, встал и вниз смотрит. Смотрел-смотрел, а потом как заорет:

— Идите сюда! Вон он, я его вижу!

Мы молотки побросали — и к нему.

Океан сегодня был ясным-ясным, почти прозрачным. Ни следа от вчерашних облаков и ночной грозы. Поэтому было очень хорошо видно, как под нашим куском скалы медленно плывет большой остров. Я такие огромные наверное когда-то видела, но то давно было… Больше и Итеры, и Ватары, и моего родного Агота вместе взятых. И не так уж далеко до него. Если бы не изменчивость погоды в этих широтах, можно было бы просто так спрыгнуть, на воздушке. А в сером нагромождении скал виднелось какое-то неправильное пятно. Синее вроде… и с металлическим отблеском.